Лорд пальмерстон биография. Лорд пальмерстон и россия. Секретарь по военным делам

London: Westminster Abbey Painting; London: Westminster Abbey Art Print for sale

1850 год. Викторианский Лондон - город Диккенса и Теккерея, Джона Стюарта Милля и Томаса Карлейля. Столица величайшей в истории человечества колониальной империи - с территорией и населением в одну четвертую - одну пятую часть земного шара. В мире есть и другие империи, управляемые французами, испанцами, португальцами. Но в середине XIX века все они - только сателлиты Британской империи. Великобритания - владычица морей, империя, в которой никогда не заходит солнце. Это новый Рим на берегах Темзы.

Королева Виктория с принцем Альбертом в ту пору занималась выращиванием новых отпрысков Саксен-Кобург-Готской породы, чтобы покорить императорские дома Европы. Спустя четверть века Виктория станет императрицей Индии - это будет наградой за ее труды. Но как бы ни была сильна королева, Британия по существу - не монархия. Это олигархия, построенная по типу Венеции. А самый могущественный представитель британской олигархии в этот период - между 1830 и 1865 - лорд Пальмерстон.

Генри Темпл, третий виконт Пальмерстон, не чета Расселам, Гладстонам и Дизраэли. Сперва консерватор, позже - либерал, но неизменно - ученик Иеремии Бентама, он в течение тридцати пяти лет то премьер-министр, то секретарь по иностранным делам. В Лондоне его называют Лорд Купидон, поскольку он вечно в поисках новой дамы (а порой и двух дам одновременно). На континенте его называют Лорд Поджигатель. Венские школьники поют о нем песню: если есть у черта сын, это точно Пальмерстон. Его обиталище, где по вечерам проводятся спиритические сеансы, - здесь, между Биг Беном и Форин-Оффис.

Новая римская империя

1850 год. Лорд Пальмерстон прилагает усилия к превращению Лондона в центр новой, всемирной Римской империи. Это попытка покорить мир тем же способом, которым англичане уже покорили Индию - таким способом, который превращает каждую страну в марионетку, вассала и жертву британской имперской политики. Лорд Пальмерстон действует открыто. Он так и заявил в парламенте: где бы в мире не оказался британец, он может сделать все что угодно, ибо за ним - поддержка королевского флота. Civis romanus sum , каждый британец - житель нового Рима! - провозглашает лорд Пальмерстон, объявляя о создании всемирной империи. Во время наполеонских войн, англичане покорили большую часть мира за пределами Европы, за исключением Соединенных Штатов. После 1815 года французы - будь то вернувшиеся к власти Бурбоны, орлеанисты или бонапартисты - как правило, послушный инструмент в руках Лондона.

Klemens Wenzel Lothar von Metternich

Но в центрально-восточной Европе остается сильная сухопутная держава - Австро-Венгерская империя князя Меттерниха. Остается также огромная Российская империя под началом вначале деспота Николая I, затем - реформатора Александра II. Остается королевство Пруссия. Всех их Пальмерстон предпочитает называть «деспотическими державами». Больше всех Пальмерстон ненавидел Меттерниха, основателя и идеолога системы Венского Конгресса. Меттерних возглавлял одно из самых жестких полицейских государств в истории. Говорили, что его государство держалось на стоящих по стойке «смирно» солдатах, сидящих бюрократах, стоящих на коленях священниках, и армии подкрадывающихся шпионов.

Чтобы править миром, Англия должна была взорвать Священный союз Австрии, России и Пруссии. Далее следовала задача - расчленить Оттоманскую империю. Начиная с греческой революции лорда Байрона (1820-е), британская политика разыгрывала карту национально-освободительного движения против каждой из этих империй-соперниц.

В 1846 году Британия провозгласила «политику свободной торговли», и фунт стерлингов начал грабить весь мир. А в январе 1848 лорд Пальмерстон устроил восстание в Сицилии, используя британскую агентурную сеть, созданную еще во время лорда Нельсона.

Так начался год больших революций, который перевернул все европейские правительства, пошатнул все королевские дома. Меттерних и французский король Луи-Филипп сбежали в Лондон, где до сих пор играли в карты. В Италии шла война, в Австро-Венгрии - гражданская война, в Париже строили баррикады, по Германии прокатились народные волнения.

Николай I

Единственным исключением была Россия. С помощью своего стратегического союзника Наполеона Третьего Пальмерстон готовится вторгнуться в Россию, что и случится через три года, и войдет в историю под названием Крымской войны. А затем лорд Пальмерстон вкупе с Джоном Стюартом Миллем и Британской Ост-Индской компанией начнут большой мятеж в Индии, который историки назовут Восстанием сипаев. Мусульманам скажут, что патроны смазаны свиным салом, индусам скажут: коровьим. Результат понятен. Чего добиваются британцы? Избавления от империи Великих Моголов и прямого управления Индией. Джон Стюарт Милль известен как автор трактата «О свободе…»

Англичане хотят поступить с Китаем так же, как с Индией. С 1842 Пальмерстон и Ост-Индская компания ведут «опиумные войны» против Китайской империи, заставляя Китай открыть свои порты для индийского опия. К этому времени у британцев уже есть Гонконг и другие «договорные порты». А в 1860-м они разграбят и сожгут летний дворец императора в Пекине.

Наполеон III

В скором будущем британцы поддержат Наполеона III в его намерениях посадить великого герцога Габсбургского на трон эфемерной Мексиканской империи. Это будет названо «проект Максимилиана». Он тесно связан с планами Пальмерстона покорить единственные две нации, все еще способные ему противостоять - Россию Александра Второго и Соединенные Штаты Америки Авраама Линкольна. Лорд Пальмерстон становится демиургом Гражданской войны в США, идеологом раскола, который сослужил для конфедератов куда большую службу, чем Джефферсон Дэвис или Роберт Э. Ли. Когда эта война будет в разгаре, Пальмерстон разожжет антироссийский пожар в Польше. Отнюдь не ради самой Польши - ради начала войны Европы против России.

Но когда русский флот отправится в Нью-Йорк и Сан-Франциско, когда Роберт Ли будет разбит под Геттисбургом, а флаг Конфедерации приспущен в Виксбурге, британцы будут остановлены в нескольких шагах от цели. И все же британское владычество будет в силах развязать две мировые войны двадцатого века, а затем и третий мировой пожар в 1991 году, когда вспыхнет война на Балканах. Давайте взглянем на полтора века вперед с 1850 года. Поражения, потери, загнивание самой Британии не уменьшают ее роль доминирующего фактора во всех геополитических делах.

Как им это удается? Как удается кучке развратных аристократов на этом ничтожном островке строить козни против всего мира? Не верьте в сказки о «мастерской мира»; здесь есть некоторые фабрики, но англичане живут за счет ограбления колоний. Флот внушителен, но его возможности переоцениваются: он очень чувствителен к серьезным угрозам. Армия третьеразрядна. Но англичане научились от венецианцев тому, что самая большая сила в мире - это сила идей, и если вы в состоянии контролировать культуру наций, вы можете контролировать их образ мышления, и тогда политики и армии будут покорно выполнять вашу волю.

Взять, к примеру, лорда Пальмерстона. У «Пама» Форин Оффис, министерство внутренних дел (Хоум Оффис) и Уайтхолл, однако, когда ему нужно раздуть пламя революций, он прибегает к услугам агентов. Вот эта троица, три подставных лица - Джузеппе Мадзини, Луи Наполеон Бонапарт и Дэвид Эркарт. Эти трое стоят намного больше, чем флаг Соединенного королевства, породы английских бульдогов, королева Виктория, сухопутная армия и королевский флот. Скорее уж они - сердце Британской империи.

Мы познакомимся с ними поближе. Они часто сотрудничали в геополитических проектах. Однако их взаимоотношения не всегда были безоблачными. Их ставкой в игре было по-детски безграничное насилие. И ничего странного в том, что они то и дело подстраивали друг другу приключения с клеветой, с кинжалами и бомбами, и не только друг другу, но и самому августейшему лорду.

Террористическая революция Мадзини

Джузеппе Мадзини

Паоло Сарпи

из Генуи, Мадзини был восторженным последователем дьявольского венецианского монаха Паоло Сарпи. Отец Мадзини был врачом при отце королевы Виктории. Некоторое время Мадзини работал на карбонариев, которые были одним из ответвлений наполеоновского масонского лобби. Потом, в 1831, он основал тайное общество «Молодая Италия». Луи Наполеон Бонапарт перед тем, как стал президентом Франции, посылал свои статьи в его журнал. Лозунг Мадзини - Бог и Народ, Dio e Popolo , его смысл: народ - новый бог. Популизм становится эрзац-религией. Мадзини учит, что христианство развило человеческую личность, но его время, мол, прошло. Отныне субъектами истории являются не личности, а народы, понимаемые как разновидности рас. Нет неотъемлемых прав человека, утверждает он. Есть только Долг, долг мысли и действия на службе интересов национальных коллективов. «Свобода, - говорит Мадзини, - не есть отрицание авторитета; она лишь отрицает тех, кто не может выразить коллективную цель нации». Индивидуальной человеческой души нет - есть только коллективная душа. Католическая церковь, папство или любая другая институция, пытающаяся нести Бога человеку, должна быть, говорит он, упразднена. Каждая национальная группа, которую можно выделить, должна получить независимость и самоопределение во форме централизованной диктатуры. В грядущем веке многие идеи Мадзини дословно воспроизведут итальянские фашисты.

Мадзини говорит, что у каждой современной нации имеется своя «миссия»: у англичан - развитие индустрии и колоний; у поляков - руководство славянским миром; у русских - цивилизация Азии. Французы обладают действием, немцы - философией и так далее. По какой-то странной причине не находится миссии для Ирландии, и поэтому Мадзини не поддерживает борьбу за ее независимость. Мадзини признает всего лишь одну монархию, поскольку она, мол, имеет глубокие корни в народе. Как вы уже догадались, речь идет о Викторианской Англии.

Папа Пий IX

Предназначение Италии Мадзини видит в строительстве Третьего Рима; после Рима Императоров и Папского Рима должен возникнуть Народный Рим, а поэтому нужно, мол, избавиться от Папы. В ноябре 1848 вооруженные банды «Молодой Италии» вынуждают папу Пия IX бежать из Рима в Неаполь. В марте-июне 1849 Мадзини управлял Папской республикой как один из трех диктаторов (все они принадлежали к масонской ложе «Великий Восток»). Карательные отряды бесчинствовали в Риме, Анконе и других городах. Они грабили церкви, сжигали исповедальни. В день Пасхи в 1849 Мадзини устроил в Ватикане грандиозный шутовской спектакль - соорудил «новую Евхаристию» под названием «Паска Новум», где главные роли принадлежали ему самому, Богу и народу. Он намеревался основать собственную «итальянскую национальную церковь» по англиканскому образцу.

Джузеппе Гарибальди

Гвардию мятежников возглавлял Джузеппе Гарибальди, вступивший в «Молодую Италию» в начале 1830-х. Однако французская армия, присланная другим приспешником Пальмерстона, Луи Наполеоном, выбила из города Мадзини, Гарибальди и их сторонников. Лорд Пальмерстон, однако, утверждал, что режим Мадзини в Риме был «лучшим из того, что было у римлян на протяжении веков».

Теперь Мадзини оказывается в Лондоне, где ему покровительствует лорд Эшли, граф Шефтсбери - фанатик-протестант, зять лорда Пальмерстона. Прямая связь Мадзини с финансами британского правительства осуществляется через Джеймса Стэнсфельда, младшего лорда Адмиралтейства и одного из руководителей британской разведки. В 1849 году Стэнсфельд финансировал «Римскую республику» Мадзини.

Тесть Стэнсфельда Уильям Генри Эшхерст является еще одним спонсором Мадзини, как и Джон Бауринг из Форин Оффис - «поджигатель» второй опиумной войны. Джон Стюарт Милль из Индия-Хаус - еще один из приятелей Мадзини. С ним близок также предтеча фашистов писатель Томас Карлейль; у Мадзини роман с его женой.

Один из чиновников Меттерниха поясняет, что политика Пальмерстона была направлена на дестабилизацию положения в Италии, чтобы не допустить усиления Австрии, которое якобы причинило бы ущерб Англии. Роль Мадзини в Италии - это роль разрушителя, террориста, убийцы. Его специализация - подставлять под пули своих незадачливых последователей. Сам же он всегда выходит сухим из воды. Он беспрепятственно катается по континенту с фальшивыми паспортами; сегодня он американец, завтра - англичанин, послезавтра - раввин.

Радецкий Йозеф

В 30-40-х гг. Мадзини начинал свою деятельность в Пьемонте, на севере, и в королевстве Обеих Сицилий на юге. В 1848, как только австрийцы были оттеснены, он устремился в Милан. Один из его агентов, генерал Раморино, позволил австрийскому генералу Радецкому обойти пьемонтцев и выиграть битву при Новаре. Раморино был казнен за измену, но Пьемонт проиграл первую битву за освобождение Италии. Король отрекся от престола, и Мадзини попытался взорвать Пьемонт восстанием в Генуе. В 1853 Мадзини устроит неудачное восстание против австрийцев в Милане, в основном для того, чтобы предотвратить русско-австрийский союз в Крымской войне. Еще через несколько лет Мадзини предпримет еще одно восстание в Генуе, снова пытаясь взорвать Пьемонт. В 1860 он вдохновит Гарибальди на поход в Сицилию, а затем развяжет гражданскую войну между режимом Гарибальди на юге и пьемонтским правительством Кавура на севере. В 1860 его вышвырнут из Неаполя как провокатора. К этому времени его будут ненавидеть, его имя станет ругательством, но британская пропаганда и британская поддержка останется за ним.

Пелегрино Росси

У Мадзини был отряд наемных убийц. В 1848 был шанс, что очень способный папский министр-реформатор Пелегрино Росси объединит Италию и решит римскую проблему конструктивно - через итальянскую конфедерацию, возглавляемую Папой, при поддержке Джоберти, Кавура и других пьемонтцев. Пелегрино Росси был умертвлен агентами Мадзини. Убийца был связан с лордом Минто, специальным послом Пальмерстона в Италии.

Два подставных лица Пальмерстона, Мадзини и Наполеон III, не раз атаковали друг друга. Напряжение между ними особенно возросло после разгрома Римской республики Мадзини. В 1855 агент Мадзини Джованни Пьянори попытается убить Наполеона III, и французский суд вынесет приговор Мадзини. Может быть, наполеоновские силы затмили англичан, запутавшихся в Крыму? Или британцев нервировал стальной военный корабль французов, какого у них самих не было? Так или иначе, попытки уничтожить Наполеона III финансировались фондом Тибальди, который был создан сэром Джеймсом Стэнcфильдом из Адмиралтейства и управлялся Мадзини. В феврале 1858 состоится еще одно покушение на Наполеона III, которое осуществит один из ближайших и наиболее известных мадзиниевских офицеров - Феличе Орсини. Наполеон поймет, что настало время идти войной на Австро-Венгрию. Война начнется в 1859.

Мадзини также подсылал своих агентов для уничтожения короля Пьемонта Карло Альберто. «Молодая Италия» Мадзини - всегда партия кинжала, партия стилета. «Святится меч в руках Юдифи, что Олоферна жизнь отнял; святится, розами увенчан, нож Армодея, и кинжал, которым Брут пронзил Юлия, и меч сицилианца на всенощной; и Теллева стрела». Вот истинный Мадзини… Традиция политических убийств, начатая Мадзини, продолжится в ХХ веке, когда лондонские спецслужбы уничтожат таких политиков, как Вальтер Ратенау, Юрген Понто, Альдо Моро, Херрхаузен, Роведдер…

Фактически Мадзини предпринимает все возможное, чтобы не допустить объединения Италии. Когда это все же произойдет, образуется высоко централизованное государство во главе с масонами из «Великого Востока», и в течении 30 лет страна будет управляться агентами Мадзини, в том числе де Претис и Криспи. В знак протеста против насильственной ликвидации Папской Области католики будут отказываться участвовать в политике. Италия будет оставаться слабой, бедной и опустошенной. После Муссолини Итальянская республиканская партия отождествит себя с именем Мадзини, и Уго Ла-Мальфа с дружками будет продолжать старания Мадзини ослабить Италию, сменяя одно правительство за другим и разрушая экономику.

Этнические клетки в «зоопарке» Мадзини

Работа Мадзини на Британию распространяется далеко за пределы Италии. Подобно Форин-Оффис и Адмиралтейству, которым он служит, он сам распространяет свою деятельность на весь мир. Агентурная сеть Мадзини представляет захватывающую галерею организаций и персонажей. Здесь агенты и введенные в заблуждение простаки, профессиональные убийцы, попутчики и криминальные типы. Это сборище было бродячим публичным скандалом. Леопольд Саксен-Кобург-Готский, король Бельгии, жаловался своей племяннице королеве Виктории: «У вас в Лондоне что-то вроде зверинца - всякие Кошуты, Мадзини, Легранжи, Ледрю-Ролены, и так далее… которых периодически спускают на континент, чтобы там невозможно было достичь ни покоя, ни процветания…»

Действительно, 21 февраля 1854 года вся эта публика соберется в доме американского консула Джорджа Сэндерса: Мадзини, Феличе Орсини, Гарибальди, Л.Кошут, Арнольд Руге, Ледрю-Ролен, Стэнли Уорсел, Александр Герцен и будущий президент США, изменник Джеймс Бьюкенен. Там будет присутствовать также член семьи финансистов Пибоди из Бостона.

Гарибальди

Лайош Кошут

Арнольд Руге

Ледрю-Ролен

Александр Герцен

Феличе Орсини

Джеймс Бьюкенен

Таким образом, Мадзини был служителем универсального человеческого зоопарка. Зоопарк Мадзини поделен на павильоны - по одному экземпляру на этническую группу. В обычном зоопарке имеется слоновник, обезьянник, пруд для крокодилов и т.д. У Мадзини - Итальянский вольер, венгерский, русский, польский, американский. Заглянем в эти вольеры.

Итак, «Молодая Италия» основывается в 1831, привлекая юного моряка Джузеппе Гарибальди и Луи Наполеона. Вскоре образуется «Молодая Польша»; в числе ее активистов - Лелевеля и Ворцеля. Далее следует «Молодая Германия»; представленная Арнольдом Руге, который публикует статьи некоего «красного республиканца» Карла Маркса. Это над этой «Молодой Германией» подшучивает Генрих Гейне. В 1834 Мадзини основал «Молодую Европу», в которую вошли итальянцы, швейцары, немцы и поляки. «Молодая Европа» преподносилась Мадзини как Священный союз Народов, в пику меттерниховскому «священному союзу деспотов». К 1835 году существовала «Молодая Швейцария». В том же году Мадзини «спустил на воду» «Молодую Францию». Здесь «светоч» - Ледрю-Ролен, который позже станет министром внутренних дел в недолговечной Второй Республике (1848). Была также «Молодая Корсика», представленная мафией.

К концу века мы получим «Молодую Аргентину» (основанную Гарибальди), «Молодую Боснию», «Молодую Индию», «Молодую Россию», «Молодую Армению», «Молодой Египет», «Молодых Чехов», а также аналогичные группировки в Румынии, Венгрии, Болгарии и Греции. Мадзини особенно заинтересован в сооружении южно-славянской федерации с центром в Белграде, и для этой цели содержит сербскую организацию. Пройдет время, и в 1919 году в Версале, с участием ученика Мадзини Вудро Вильсона, пройдет мирная конференция. Но американская масонская группа уже изо всех сил готовится проталкивать жирного Франклина Пирса на президентских выборах 1852 года. Эта группа, лоббирующая сторонника рабовладения Пирса, представляет радикальное крыло Демократической партии США. Она также именует себя «Молодой Америкой». Потом возникнет и «Молодая Турция» (младотурки). Есть и еврейская группа, называющая себя иногда «Молодой Израиль», иногда «Б’най Б’рит».

Почему мы называем сообщество, созданное Пальмерстоном и Мадзини, зоопарком? Потому что для Мадзини, животное, биологическое, первобытное начало в человеке превыше всего. У него нет понятия о национальной общности, объединяемой развитым языком и классической культурой, к которой то или иное лицо может приобщиться в результате политического выбора. Мадзини приравнивает нацию к расе. Раса неизменна, как приговор. Это вопрос крови и почвы. Кошки дерутся с собаками, французы с немцами, и так без конца. Для него эта ненависть - самоценный объект.

Каждая из организаций, созданных Мадзини, требует немедленного национального самоопределения для своей этнической группы, развивая агрессивный шовинизм и экспансионизм. Любимый конек Мадзини - Императив Территории. Все помешаны на вопросе о границах своей территории, и каждый по-своему саботирует проблемы экономического развития. И каждый стремится подчинить себе и подавить остальные этнические группы, преследуя собственное мистическое предназначение. Это расистская заповедь Мадзини - заповедь вселенской этнической чистки.

Теперь перейдем из итальянской клетки в венгерскую. Здесь главный экземпляр - Лайош Кошут, лидер венгерского восстания 1848-49 гг. и поборник «свободной торговли». Он требовал для венгров равного статуса с австрийцами в Австрийской империи. Но в составе империи Габсбургов было много других национальных меньшинств - поляки, украинцы, немцы, сербы, румыны, хорваты и другие. Разве они меньше нуждались в политической и культурной автономии? Кошут, однако, запретил на отвоеванной им территории употреблять славянские и романские языки. Естественно, что он вступил в кровавый спор с иллирийским движением за Великую Хорватию и с вооруженными силами хорватского лидера Еллачича. Кошут конфликтовал и с сербами. Дело в том, что Мадзини обещал одни и те же территории венграм, иллирийским хорватам и сербам. Так возник «трансильванский вопрос», когда претензии на одну и ту же территорию были предъявлены одновременно венграми и «Молодой Румынией» Димитрие Голеску - другого агента Мадзини. «Молодая Румыния» строила планы возрождения королевства Дакии в границах времен римского императора Траяна. Таким образом, «Молодая Венгрия» и «Молодая Румыния» были обречены на войну за Трансильванию, которая и состоялась в 1849. Непрерывная борьба венгров с хорватами, венгров с сербами, венгров с румынами помогла Габсбургам спасти свое полицейское государство с помощью русской армии.

Поборники этнических мифов идут войной не только на Габсбургов и Романовых, но и друг на друга. То же самое можно наблюдать и в польской и русской «клетках».

Adam Bernard Mickiewicz

«Молодая Польша» Лелевеля и Ворцеля требует восстановления польского государства и отмену разделов Польши в 1772-1795 гг., однако на этом не останавливается: провозглашает возвращение Польши в границы времен династии Ягеллонов, простирающиеся от берегов Балтики до Черного моря. Украинская нация, в частности, таким образом лишается права на существование. В орбиту деятельности «Молодой Польши» вовлекается и поэт Адам Мицкевич, которого Мадзини «обрабатывает» в 1849 году во время «Римской республики». Мицкевич утверждает, что Польша страдала больше всех наций и поэтому она как бы «Христос среди наций». Мечта Мицкевича - объединить всех западных и южных славян против «северного тирана», «северного варвара». Имеется в виду Россия. Программа «Молодой Польши» сталкивается с «Молодой Германией» в вопросе о территории Силезии.

Михаил Бакунин

Тем временем анархист Михаил Бакунин и идеолог-аристократ Александр Герцен создают прообраз «Молодой России». Герцен вступает в контакты с бароном Джеймсом Ротшильдом в Париже. После окончания Крымской войны он начнет издавать «Полярную звезду» и «Колокол», специализирующиеся на разглашении государственных тайн Российской империи. Его явная мишень - император Александр II, союзник Линкольна. Герцен печатает панславистские проповеди Бакунина, которые предполагают доминирование России над другими славянскими народами. «Из океана крови и огня подымится Москва и станет путеводной звездой революции, освобождающей человечество», - пишет Бакунин. Если Мадзини делает ставку на стилет, то Бакунин - на «крестьянский топор», который сокрушит «немецкий» режим в Петербурге.

Александр Иванович Герцен.

Герцен активно дискредитирует Александра II, проводящего реальную реформу в России, так не устраивающую британских империалистов. Промышленному и технологическому прогрессу он противопоставляет идиллию исконной славянской деревни, мира с общинным землевладением и артельным ремесленничеством. Мир, конечно, никогда бы не построил Транссибирскую железную дорогу. Но Герцен представляет при этом Россию как «центр кристаллизации» всего славянского мира. Почему-то считаясь «западником», Герцен абсолютно враждебен западной цивилизации. Он мечтает о «новом Аттиле», неважно, русском или американском, который уничтожил бы старую Европу. В момент, когда британская агентура чуть было не добивается полной победы, Герцен поддерживает спровоцированное Пальмерстоном польское восстание 1863 года, и теряет большинство своих читателей. Когда закончится Гражданская война в Соединенных Штатах, британцы перестанут нуждаться в Герцене и сделают ставку на нигилистов из «Народной воли», которые убьют Александра II, а затем на русских легальных марксистов. Но уже в конфликтах между шовинистами разных наций, воспитанными Мадзини, видны истоки побоища Первой мировой войны.

Франклин Пирс

Заглянем в североамериканскую «клетку» зоопарка. «Молодая Америка» была провозглашена в 1845 Эдвином де Леоном, выходцем из семьи евреев-рабовладельцев в Чарльстоне (Южная Каролина). Эдвин де Леон станет в дальнейшем одним из руководителей шпионской сети южан (Конфедерации) в Европе. «Молодую Америку» возглавляет Джордж Н. Сэндерс, будущий редактор «Демократического обозрения». Мечта «Молодой Америки» - экспансия рабовладельческой империи в Мексику и Карибский бассейн. На выборах 1852 года «Молодая Америка» поддержит «темную лошадку» Франклина Пирса против патриота Уинфилда Скотта, лидера партии вигов, которая исчезнет. Агенты «Молодой Америки» займут важные посты в Лондоне, Мадриде, Турине и других европейских столицах. Здесь они будут поддерживать Мадзини и его приспешников.

В США у Мадзини есть связи как с южанами-рабовладельцами, так и со средой радикальных аболиционистов типа Уильяма Ллойда Гаррисона. Во время Гражданской войны Мадзини будет одновременно агитировать за освобождение негров и за разрушение Штатов, проводя лондонскую сецессионистскую линию. Это вскроется во время вояжа Лайоша Кошута в Соединенные Штаты в 1851-1852 гг. Кошут приедет в сопровождении «денежного мешка» Мадзини - тосканского масона Адриано Лемми. Накануне Крымской войны, когда Пальмерстон будет прилагать все усилия к изоляции России, Кошут объявит, что Россия - «Древо Зла и Деспотизма» в Европе. Он возложит на Россию даже вину за войны в Италии. Несмотря на старания Кошута, Соединенные Штаты останутся единственным сторонником России в Крымском конфликте (Кошут же настаивает на присоединении Штатов к Англии и Франции в войне против России).

Кошут, однако, воздерживается от призывов к ликвидации рабовладения в Штатах. Поддерживая контакты с южанами, он настаивает на захвате Кубы, что вполне соответствует сецессионистскому сценарию.

Эркарт

ЭРКАРТ Дейвид

Мы уже назвали остальных подручных Пальмерстона - Дэвида Эркарта и Наполеона III. Эркарт, странноватый и эксцентричный шотландец, был из аристократов. Его взял на работу сам Иеремия Бентам, в своих письмах похваливавший «нашего Дэвида». Вначале Эркарт принимал участие в греческой революции лорда Байрона, однако впоследствии решил, что турки ему нравятся больше. Оставаясь работником британского посольства в Константинополе, он принял местные обычаи и стал жить по образцу оттоманского паши. Эркарт внес свой вклад в цивилизацию, пропагандируя турецкие бани. Некоторое время он владел гаремом. Поздний оттоманский феодализм был для него желанным образом общественного устройства. В Турции Эркарт проповедовал антироссийские настроения, в духе интересов Пальмерстона. По его словам, из России исходит все зло мира. Например, объединение Италии - это заговор русских. Более того, даже Мадзини он считал русским агентом и одно время подозревал, что и сам Пальмерстон завербован русскими через одну из любовниц - русскую графиню Ливен. Эркарт, несмотря на аристократическое происхождение, не оставлял без внимания рабочий класс. Во времена чартистских волнений, он подкупил рабочих лидеров и внушал им, что все тяготы жизни английских рабочих - дело рук… русских. Рабочих он учил «диалектике». Став членом парламента, Эркарт контролировал еженедельник «Фри пресс».

Поскольку лорд Пальмерстон прекрасно понимает, что его подрывные методы всегда будут вызывать негодование со стороны некоторых тори и блюстителей общественного приличия, он по существу создал карманную оппозицию, возглавляемую Эркартом. Вообще нелепое поведение Эркарта дискредитирует возглавляемую им оппозицию, что, собственно, и требовалось Пальмерстону. Что касается рабочих, то они, забывая о своих реальных проблемах, переключались на ненависть к русским (по существу, Эркарт был прообразом американского сенатора Маккарти).

Эркарт воспевал идеал «доброй старой Англии», средневековую буколическую идиллию, прославляя времена, когда не было торговли и фабрик, но люди были сыты и одеты.

Карл Маркс

Не слишком ли знакомы такие соображения о докапиталистических экономических формациях? В газете Эркарта постоянным автором стал Карл Маркс. Маркс уважает Эркарта: по словам самого Маркса, пожалуй, никто не оказал на него такого влияния, как Эркарт, который тем самым является основоположником современного коммунизма. Беседы с Эркартом стали толчком к написанию «Капитала». Маркс даже сочинит «Жизнь лорда Пальмерстона», основанную на бредовой идее Эркарта о том, что лорд - агент влияния русских. Это характеризует способности самого Маркса к политическому анализу. Эркарт внушает Марксу, что капитализм не дает реальной абсолютной прибыли, а технический прогресс приводит к снижению роста прибыли.

Эркарт также работал с Лотаром Бюхером, доверенным лицом вначале германского рабочего лидера Ф.Лассаля, потом - самого Отто фон Бисмарка. Его следы обнаруживаются и во Франции, где он основал объединение правых католиков. Он встречался с папой Пием IX и присутствовал на Первом ватиканском Соборе в 1870 г. как представитель Оксфордского движения кардинала Ньюмена.

Наполеон Малый

Наполеон III

Третий проводник интересов лорда Пальмерстона, Наполеон Третий, или Наполеон Малый, начинал свою карьеру как карбонарий и террорист в группе Мадзини. В 1836 г. он попытался устроить собственный путч во Франции, но был разгромлен и выслан в Соединенные Штаты. Потом он приобрел частный кабинет в новом здании читального зала Британского музея, и часто захаживал к лорду Пальмерстону. Он начал писать свою книгу «Наполеоновские идеи», основной смысл которой - в том, что Наполеон I Бонапарт был хорош как империалист, но ошибался, рассчитывая расширить границы Франции за счет Великобритании. Для французской империи и так места хватит, если она будет младшим партнером британцев. Предпочтительной формой управления государством, по Наполеону III, является «демократический цезаризм» с частыми плебисцитами.

В 1848 г. Наполеон III поработал на британцев в роли «командира спецназа» при подавлении чартистского мятежа, после чего прибыл в Париж, где организовал заговор, в результате которого пришел к власти. Лорд Пальмерстон тут же поддержал этот заговор, что вызвало истерику в придворной клике королевы Виктории. Пальмерстона уволили, но вскоре он вернулся, еще более укрепив свои позиции.

После столетий военного противостояния Франция наконец-то стала более или менее зависимым марионеточным режимом. Были созданы «силы запада», англо-французский союз. Наполеон III предоставил Пальмерстону бесценное подкрепление для его имперской стратегии - мощную сухопутную армию. Вскоре гласное англо-французское объединение работало в полную силу. Королева Виктория прибыла в Париж - это был первый визит главы Англии во французскую столицу со времен коронации Генриха (Анри) Шестого в 1431 г. Альянс Англии и Франции в Крымской войне против России был первым случаем за четыре столетия, когда Англия с Францией выступали на одной стороне.

Оборона Севастополя

Французская клетка зоопарка декорирована новой версией английского эмпиризма - это позитивизм, мизантропическая философия Огюста Конта и Эрнеста Ренана. От них пойдут французские структуралисты, этнологи и даже деконструкционисты конца двадцатого века.

Эрнест Ренан

Наполеон III был на мировой арене не более самостоятелен, чем надувная секс-кукла. После Крыма Пальмерстону понадобится сухопутная война против Австрии в Северной Италии. Наполеон повинуется - и в 1859 г. состоится большое сражение при Сольферино. Когда дойдет дело до авантюры Максимилиана в Мексике, Наполеон охотно отправит туда флот и армию. Во время Гражданской войны в США французы поддержат южан еще активнее, чем сам Пальмерстон.

Наполеон III назовет себя социалистом, а последний период своего правления - «либеральной империей». И то и другое - продукт британской школы. В 1860 он подпишет договор о свободной торговле с Англией. Франция станет младшим партнером Британии в колонизации Африки (Сенегал) и Азии (Индокитай). Французы построят Суэцкий канал, который, естественно, достанется англичанам.

Отто Бисмарк

В 1870 г. Наполеон, разбитый Бисмарком, отправится в ссылку - опять, естественно, в Англию. Он захочет вернуться после Парижской коммуны, но ему потребуется удаление камня из мочевого пузыря: ведь он должен явиться на коне. Судьба сыграет с ним злую шутку: операция закончится его смертью.

Английская «Венецианская партия»

Бенджамин Дизраэли

Бенджамин Дизраэли, прежде чем стать премьер-министром Великобритании, написал роман «Конингсби», в котором виги-аристократы 1688 года признаются в своем намерении сделать Англию «аристократической республикой» по модели Венеции, с «венецианской конституцией» и королями в роли дожей. История этого намерения уходит в прошлое.

Николай Кузанский

После Флорентийского собора (1437-1439 гг.) враги экуменического проекта Николая Кузанского, а также итальянского Ренессанса, разработали концептуальный заговор против проповедуемого Николаем учения Платона. В Риальто и Падуе родился новый аристотелизм, преломленное в средневековой схоластике. Его идеологами были Пьетро Помпонацци и его ученик Гаспаро Контарини.

Гаспаро Контарини

Война Камбрейской лиги в 1509-1517 гг. поставила венецианскую олигархию под угрозу потери власти. Венецианцы понимали, что Франция и Испания могут раздавить их, как мух. В качестве средства самозащиты ими была изобретена протестантская Реформация, осуществленная Лютером, Кальвином и Генрихом VIII. В то же время Контарини и его иезуиты поставили учение Аристотеля во главу угла католической контрреформации и Тридентского Собора, а книги Данте и Пикколомини были запрещены. Итогом были полтора столетия религиозных войн и «малое средневековье» с кульминацией в точке Великого Кризиса XVII века.

Венеция действовала как раковая опухоль, планирующая собственные метастазы. Жители мокрой лагуны, венецианцы присмотрели себе болото и островок, выходящие в Северную Атлантику - Голландию и Британские острова. Здесь партия Джовани могла создать базу для своих семейных богатств, своих «fondi» (итальянское слово, переведенное выше как «семейное богатство»), своей философии. Франция тоже была под их «прицелом», но

Франческо Зорзи

основная ставка делалась на Великобританию. Родственник и сосед Гаспаро Контарини, Франческо Зорзи был отправлен к Генриху VIII в качестве консультанта по половым вопросам. Неукротимое либидо Генриха должно было стать ключом, открывающим новые надежды венецианцев. Кабалист и член ордена розенкрейцеров, Зорзи в 1525 г. опубликовал трактат «Dе Harmonia Mundi» (О вселенской гармонии), где использовал кабалистический сефирот для обоснования мистического, иррационалистского миросозерцания и для подрыва влияния идей Николая Кузанского. В 1529 г. он прибыл в Лондон, где и остался до конца своих дней, создав влиятельную партию своих последователей - ядро нынешней «венецианской партии» Британии.

В 1536 г., будучи при английском дворе, он написал вторую основную работу - «In Scripturam Sacram Problemata» (К проблемам Тайного Письма). Это учебник магии, в котором Зорзи наставляет начинающего колдуна, обещая, что ангелы Христоса не дадут ему упасть в руки демонов.

Эдмунд Спенсер

Зорзи оказал огромное влияние на некоторых поэтов времен Елизаветы. Его последователями были сэр Филип Сидни и широко известный Эдмунд Спенсер, автор длинной поэмы-речитатива «Королева-Фей». Спенсер является выразителем идеи имперского предназначения англичан как богоизбранного народа, с пространными намеками на Британский Израиль. Рано и странно погибший Кристофер Марло и его друг Уильям Шекспир сопротивлялись его влиянию, что отразилось, в частности, в «Докторе Фаусте» и «Отелло», но венецианская школа пустила корни в философию через розенкрейцера Роберта Фладда и, конечно, через Фрэнсиса Бэкона и Томаса Гоббса, которые импортировали нео-аристотелизм великого венецианского кукловода Фра Паоло Сарпи - архитектора Тридцатилетней войны.

Джон Мильтон

Поклонник Паоло Сарпи и апологет ростовщичества, Джон Мильтон был типичным провенецианским пуританом периода кромвелевского Республики. Мильтон учил, что Сын Божий ниже Отца и вообще представляет собой нечто вроде бледной тени, которая в принципе несущественна. В «Возвращенном рае» Мильтона видны упования на «нового мессию», - возможно, подразумевался лже-мессия Саббатай Цви из Смирны, отец которого был посредником у английских купцов.

Кромвель

После разгрома Якова I и Карла I в Тридцатилетней войне к власти в Англии пришел Кромвель с целым зверинцем сектантов. Это было время геноцида ирландцев и основания заморской колонии на Ямайке. После разврата эпохи Реставрации, «Славная» революция 1688 года создала самую совершенную имитацию венецианской олигархической системы. Тори и виги поставили своей целью создание новой всемирной Римской империи с центром в Лондоне. После неудачной попытки Лейбница спасти Англию она осталась на имперской тропе со своей новой Гвельфской Ганноверской династией.

В марте 1713 г. был подписан Утрехтский мир

Война за Испанское наследство в 1702-1713 г. была первым геополитическим конфликтом мирового масштаба и последним издыханием соперников Британии - Испании и Голландии. Утрехтский мир обеспечил гегемонию Британии на море. Людовик XIV и Кольбер были разгромлены «разделяющими и властвующими» венецианцами, а британская казна пошла на подкуп Бранденбурга и Савойи против Франции. Достигнув желанной монополии на работорговлю с испанской Америкой, Великобритания стала крупнейшим в мире торговцем живым товаром. Богатство Бристоля и Ливерпуля построено на работорговле.

Уильям Питт

После нескольких десятилетий Уоллпольского и Хелфайрского клубов, разразилась великая война середины ХVIII века - война за Австрийское наследство, за которой последовала Семилетняя война. Это был крах Франции как морской державы. Уильям Питт, граф Чэттемский, купил победу Фридриха Великого, короля Пруссии, на германских равнинах. Британцы захватили Форт-Луисбург и заняли г. Квебек, вытеснив французов из Канады. Британцы покорили Индию. Британские олигархи того времени, как и их последователи в 1989, были убеждены в том, что могут безнаказанно нарушать законы самой природы, поскольку никто не мог им противостоять. Однако, обложив американские колонии запретами на расширение колонизированной территории и создание промышленности, своими Квебекскими актами, Таунсендскими актами и пр., они построили сцену Американской революции.

Sir William Petty

В те годы Уильям Петти, граф Шелбурнский и маркиз Лэндсдаунский, собрал команду идеологов и практиков. Его подручными были Иеремия Бентам, Адам Смит и Эдуард Гиббон. То были основоположники британского философского радикализма, самой примитивной из существовавших форм аристотелианства, и его сиамского близнеца - «свободной торговли». Шелбурн был разгромлен впоследствии Александром Гамильтоном, Бенджамином Франклином и Джорджем Вашингтоном, но успешно дестабилизировал и едва не уничтожил Францию. Террористический режим Французской революции был результатом действий агентов и марионеток Шелбурна - якобинцев, «бешеных» и санкюлотов.

Уильям Питт младший

Теперь британская политика была в руках шелбурновского ученика и протеже, Уильяма Питта-младшего. После трехлетней кровавой оргии, устроенной агентами Бентама во Франции, Питт объединил против нее континентальные державы в трех последовательных коалициях. Наполеон, опираясь на армию Карно, разбил их друг за другом. Сам он был побежден Шарнхорстом, Гнайзенау и прусскими реформаторами, но плодами его поражения воспользовалась Англия.

лорд Пальмерстон

На Венском конгрессе 1815 года британцы были очевидно доминирующей силой, но им еще требовалось покончить счеты с Меттернихом, Россией и Пруссией. Но в период правления Каслри и Каннинга олигархическая глупость, жадность и некомпетентность Меттерниха и Ко. привела к бунтам и восстаниям 1820, 1825 и 1830 годов. К 1830 году лорд Пальмерстон уже пришел в Форин-Оффис и начал свой путь к мировому господству. Меттерних все еще сидел на крышке кипящего котла Европы, но лорд Пальмерстон и трое его подручных уже разводили под ним огонь.

Было время, когда центр олигархии, ростовщичества и геополитики находился в Венеции - группе островов на самом севере Адриатики. В XVI в. после войны Камбрейской лиги патрицианская партия Джовани-«молодых домов» начала встречаться в салоне, известном как «Ридотто Морозини». Именно здесь намечался будущей курс Англии и Британии.

И Кембридже . Так как в качестве ирландского пэра он не имел доступа в палату лордов , то баллотировался в 1804 г в палату общин от Кембриджского университета, но без успеха; в 1807 г стал депутатом от одного из «гнилых» местечек . Тотчас же Портленд назначил его младшим лордом Адмиралтейства . Через несколько месяцев Пальмерстон произнёс речь в защиту бомбардировки Копенгагена ; не находя возможным оправдывать этого акта насилия соображениями нравственного свойства, он тем не менее находил его необходимым и полезным ввиду угрожающих планов Наполеона . Пальмерстон не обладал выдающимся ораторским талантом; во время речи он часто останавливался, с трудом приискивал слова, но всегда хорошо владел предметом речи, умел искусно пускать в ход иронию и сарказм , и в общем производил сильное впечатление.

Секретарь по военным делам

Речь сразу выделила Пальмерстона, и в 1809 г. Персиваль, формируя министерство, предложил Пальмерстон должность канцлера казначейства. Пальмерстон имел редкое благоразумие отказаться, ссылаясь на полное незнакомство с финансами и на то, что он только однажды выступал в палате общин, и удовольствовался местом секретаря по военным делам без права голоса в кабинете; в этой должности он оставался почти 20 лет (1809-1828), не пользуясь политическим влиянием, но привлекая к себе общие симпатии своим трудолюбием, энергией и добросовестностью. Кроме государственной службы, он занимался в это время писанием стихов, не имеющих серьёзного значения.

Несмотря на то, что он был главой либеральной партии, политика его внутри страны отличалась большой умеренностью и осторожностью; он противодействовал всем демократическим требованиям радикалов. В 1858 г, по поводу покушения Орсини на жизнь Наполеона III , Пальмерстон предложил билль о заговорах; билль этот вызвал сильное недовольство, так как в нём увидели, и не без основания, с одной стороны сервилизм по отношению к Наполеону, с другой - стремление подавить свободу личности в Англии. Пальмерстон должен был уступить своё место лорду Дерби , но в следующем же году вторично сформировал кабинет. До самой смерти Пальмерстон сохранял юношескую бодрость и энергию (в 1863 году 79-летний Пальмерстон, известный дамский угодник, был соответчиком по одному бракоразводному делу), вместе с замечательным здоровьем, и умер после очень непродолжительной болезни. Смерть его была встречена как национальное несчастье. Пальмерстон стал четвёртым лицом, не принадлежавшим к королевскому дому, удостоенным государственных похорон в Вестминстерском аббатстве (после Исаака Ньютона , Горацио Нельсона и герцога Веллингтона). Брак, заключённый им в 1839 г. с вдовствующей графиней Каупер, сестрой премьер-министра лорда Мельбурна, остался бездетным (хотя, по слухам, он был отцом одной из дочерей своей будущей жены, рождённых ей ещё в предыдущем браке). В 1876 г. ему была воздвигнута бронзовая статуя в парламентском сквере в Лондоне.

Библиография

См. Bulwer, «The life of J. Т. Р. With selection from his diaries and correspondence» (1871-1874, доведено до 1846; продолжил Ashley, Л., 1876); Juste, «Lord P.» (Л., 1872); Trollope, «Lord P.» (Л., 1882); Sanders, «Life of lord P.» (Л., 1888); Marquis of Lorne, «Lord P.» (Л., 1892); . «История дипломатии», под ред. В.П.Потемкина. том. 1. 1941. . К.М.Станюкович. Севастопольский мальчик. В книге «Избранные произведения», 1954.

Премьер-министры Великобритании

XVIII век

Уолпол Комптон Пелхэм Пелхэм-Холлс Кавендиш Пелхэм-Холлс Стюарт Гренвиль Уотсон-Уэнтуорт Питт старший ФицРой лорд Норт Уотсон-Уэнтуорт Петти-Фицморис Кавендиш-Бентинк Питт-младший

XIX век

Питт-младший Эддингтон Питт-младший лорд Гренвиль Кавендиш-Бентинк Персеваль Дженкинсон Каннинг Робинсон Веллингтон Грей Мельбурн Веллингтон Пиль Мельбурн Пиль лорд Рассел Смит-Стэнли Гамильтон-Гордон Пальмерстон Смит-Стэнли Пальмерстон

Хотел бы сразу извиниться у тех, кто действительно ждёт мои статьи по реальной истории за то, что не часто балую своих читателей своими работами. Материальное обеспечение не соответствует потребностям, а банальная борьба за бренное существование всегда мешала и мешает любимой работе. Обещаний давать не буду, но ещё две части "Ариев..." и шесть частей "Викингов..." будут, когда... в общем, когда будут...

Итак, основной текст не мой, а, как утверждается во вступлении к оригиналу, взят у "Нэнси Спаннаус в EIR, 15 апреля 1994" "на трехчасовом заседании февральской международной конференции (1994 года) Института им. Шиллера в Вашингтоне под названием «Многонациональный зоопарк лорда Пальмерстона»". Изначально он должен был стать иллюстрацией к статье о Герцене и о методах, которыми создавалась современная "историческая наука", но, поскольку статья об этом будильнике Чернышевского была признана мною нецелесообразной, я решил его использовать как есть. Подавляющее большинство обывателей абсолютно не представляет, как создаётся история (как выразился один мой товарищ, "Раз так написано, значит так оно и есть!"), и по крайней мере 90% из них уверены, что история абсолютно не связана с политикой , что это что-то такое нейтрально-правдивое, из года в год тысячелетиями заносимое в неуничтожаемые тома, хранящиеся веками в идеальных условиях, и скрупулёзно отмеченное на точных "исторических" картах. Поэтому я посчитал необходимым опубликовать текст со своими комментариями и раскрасить его картинками...

Вообще, читая последние пять лет только реальные источники второй половины XIX века и сравнивая их с теми аферистскими фальсификатами, которые выдаются за "источники" по истории "средних" и "древних" "веков", вывел для себя закономерность и грубо оформил её в следующем виде диверсификации источников:

французские - 30% правды, 30% лжи, 30% написано при Луи Наполеоне и 10% они ни черта не помнят, и это написали за них англичане;
немецкие - 60% правды, 30% переписанной от недостатка материалов у кого-то недостоверной информации и 10% попыток понять, как же связана достоверная и не достоверная информация;
российские - 60% правды, 10% поскулить, как всё плохо в России и 30% тупо отсутствует, поскольку цензура ликвидировала как класс;
британские - 60% правды, 30% лжи и 10% объяснений, что ложь - это неотъемлемая составная часть правды и имеет превалирующее значение (то есть, как и с российскими источниками, за методу взят исходный немецкий вариант, но с "британской" системой ценностей);
советские , связанные с британскими и российскими напрямую: 60% правды, 30% откровенных выдумок и 10% ссылок на Карлоса Маркуса и рабоче-крестьянскую политику партии;
американские - тут как и всё в Америке, 50/50 - ложь и правда, причём и та, и другая чужие и находятся в равновесии;
голландские - 60% правды, 30% за них переписали новые гегемоны и 10% бухгалтерии, грубо говоря, это исходники для брито-германских вариантов;
португальские, итальянские, испанские, балканские, польские, исландские и другие местные саги европейских туземцев - 60% придумано и написано за них другими, 30% туземных сказок про "какие мы древние и как мы всех завоёвывали" и 10% правды;
турецкие, иранские, египетские, китайские, японские, индийские и другие совсем уж туземные "источники" - 81% придумано и написано за них другими, 9% попыток доказать, что все написанное иностранцами, - их родное исконное и 10% бухгалтерии...

Я часто использую слово "туземцы" . Сейчас оно имеет явно негативный оттенок, но изначально, как и слово "индейцы" , смысл имело абсолютно нейтральный. Слово "индейцы" более раннее, относится к самому началу колониальной экспансии Европы в первой половине XIX века и происходит от нидерландского оборота "in de" то есть "один из" , поэтому индейцы у нас всегда какие-либо, индейцы апачи, например, или бенгальские индейцы. Слово "туземцы", как и слово "тотем" , более позднее и относится уже к середине XIX века, то есть приходится на на взлёт британского могущества и происходит от английского "to them" то есть "ихний". Так что попросил бы представителей туземных народцев не обижаться на это слово, ведь те слова, которые вам зачастую навязаны завоевателями в качестве "самоназваний" гораздо обиднее и уничижительнее, чем те, которые сейчас принято считать обидными.

Приходится признавать, что политика независимой России за всю свою полуторасотлетнюю историю довольно редко была действительно независимой: нашими руками практически всегда решались чужие проблемы, и Россия перманентно являлась донором и исполнителем для всех окружающих инородцев, но, чтобы действительно побеждать, надо, во-первых, понимать, что ты проигрываешь, во-вторых, учиться у победителей и на этих знаниях развивать своё, и в-третьих, нужно обязательно победить своих учителей! Самое интересное, что те, кого, по идее, принято считать туземцами (те же Иран, Индия, Китай и др.), прекрасно поняли эти простые правила и сейчас развиваются, пугая своими самостоятельными путями развития; мы же регулярно наступаем на одни и те же грабли, совершая абсолютно дурацкие ошибки, и никак не желаем учиться даже на своих бесчисленных ошибках...

Современная исследовательская работа постоянно грешит тем, что перегружает читателя набором фактов, затемняя при этом сами методологические посылки и подходы, определяющие истинность или ложность того, что представляется читателю. Чтобы раскрыть, как определяются пути современной истории, мы должны были представить Вам все многогранное исследование в его единстве так, чтобы оно воспринималось как единое целое.

Не могу не согласиться с автором, сам со страшной силой грешу перегрузкой статей фактами, зачастую давая концентрат, который в моей собственной голове разворачивается в гигабайты информации, а остальным кажется чем-то сложным и непонятным, вызывая зачастую отторжение и обвинения...

Анализ любого конкретного поворотного пункта истории человечества, равно как и истории любой нации, не может ответить на этот вопрос. Даже последовательно рассматривая несколько периодов истории, мы обнаруживаем, что этот анализ по существу ошибочен. Почему? Потому что сама история иллюстрирует парадокс Парменида - парадокс соотношения одного и многих, представленный в знаменитом платоновском диалоге о философе из Элеи Пармениде. Этот диалог, путем отрицания альтернатив, то есть методом исключения, демонстрирует, что причинная реальность, лежащая по ту сторону явления или исторического периода, лежит вне него, лежит в том, что ограничивает частные явления или события.

Частный пример подчеркивает парадоксальную природу проблемы. В какой-то период кажется, что враги цивилизации способствуют разрушению монархии, в то время как в других случаях они же защищают монархию. Чтобы постичь истинную природу врага, нужно обнаружить те антигуманные аксиомы, которые лежат за пределами проблемы «монархии против революции».

Еще один пример. Нам часто задают вопрос: откуда вы взяли, что британцы, не обладая ощутимой материальной властью над миром, доминируют над Соединенными Штатами, не говоря уже о всей мировой истории?

Следуя методу Платона, который Линдон Ларуш и журнал «EIR» сознательно приняли с самого начала, единственный плодотворный подход к исследовательской работе - это изучение таких «противоречий», или «прерывностей» процесса. Те же, кто ограничивается поиском «благородных героев» и «негодяев» в истории, кто за деревьями не видит леса, обречены в один прекрасный момент обнаружить, что они оказались на крючке у корифеев разведки венецианско-британского типа. Тем, кто хочет творить историю и не позволяет водить себя за нос, полезно сосредоточиться именно на системе парадоксальных «прерывностей».

То есть, говоря по-русски, нужно изучать не историю каких-то там стран, и кирпично-цветметных веков, да ещё и датируемых наобум, как Бог черепаху, а нужно изучать весь массив истории одним куском ,вот тогда-то исторические события и встанут на свои места и будут разворачиваться и играть всеми гранями, давая действительно полезную информацию, и позволяя РЕАЛЬНО УЧИТЬСЯ на исторических ошибках...

Лорд Пальмерстон и трое его подручных

Повествует Уэбстер Г. Тарпли в качестве «хора» античной трагедии

Вебстер Гриффин Тарпли - это нынешний американский публицист, историк и преподаватель, чьё мнение отличается от официальной версии, и который любит доставать грязное бельишко не только американцев, но и остальных соратников по "каплагерю", при этом, декларируя новизну подхода и уникальность своих исследований, продолжает оставаться в плену устоявшихся заблуждений и демонстрирует типичную приверженность к персонификации зла.

Упомянутая королева Виктория, пугавшая своими семитическими чертами лица и отличавшаяся недюжинными математическими и политическими способностями, имела в лице своего мужа, консорта Альберта, настоящего соратника и, можно сказать, открыла эпоху подавления финансово-торгово-промышленной аристократией родовой военно-наследственной знати. Я часто повторяю, что чисто технически матриархата, такого, как принято описывать в учебниках истории, не было. Эту утку запустили на пороге ХХ века лесбиянки, идея которых отчего-то пришлась по душе финансовым воротилам и на щедрые подачки была раздута до полного непотребства, апогеем которого стало движение суфражисток. Но если подходить непредвзято, XIX век и был самым натуральным веком матриархата. Не верите? Хорошо, давайте перечислю: королевы Португалии Изабелла-Мария (I) и Мария-да-Глория (II), королева Испании Изабелла(II), королева Великобритании Виктория, императрица Китая Цы-си, королева Кореи Мёнсон, королева Мадагаскара Расхуёрина, маратхская княгиня Лакшми-Бай или жена Ахилла Наполеона княжна Саломея Давидовна Дадиани, в общем, самый натуральный матриархат, нарушение салического закона и дискриминация по гендерному признаку...

В этих абзацах очень много пафоса и перегибов на местах, но общий смысл передан верно: залог будущих успехов Великобритании был заложен этим беспринципным неординарным человеком, достойным соперником Меттерниха и Нессельроде. Вот так выглядел этот незаурядный человек, заложивший основы для превращения третьесортной аграрной колонии Нидерландов в ведущую европейскую державу, владения которой раскинулись на всех 6 континентах.

Его фотографии показывают, что этот политик выглядел немного не так, как нам демонстрируют на рисованных картинах:

безжалостно брезгливое лицо аристократа, как и вызывающе лицо его соперника Беньямина Дизраэли, уже выражает то, что позднее будет названо "снобизмом". Бывший голландский оффшор стал тренеровочной площадкой для отработки правил новой жизни, где будет править капитал, и инкубатором для выращивания людей, которые позволят капиталу править миром.

Но в центрально-восточной Европе остается сильная сухопутная держава - Австро-Венгерская империя князя Меттерниха. Остается также огромная Российская империя под управлением вначале деспота Николая I, затем - реформатора Александра II. Остается королевство Пруссия. Всех их Пальмерстон предпочитает называть «деспотическими державами». Больше всех Пальмерстон ненавидел Меттерниха, основателя и идеолога системы Венского Конгресса. Меттерних возглавлял одно из самых жестких полицейских государств в истории. Говорили, что его государство держалось на стоящих по стойке «смирно» солдатах, сидящих бюрократах, стоящих на коленях священниках, и армии подкрадывающихся шпионов.

Чтобы править миром, Англия должна была взорвать Священный союз Австрии, России и Пруссии. Далее следовала задача - расчленить Оттоманскую империю.

Если не обращать внимания на актерский пафос автора и подачу своих наработок во множественном числе от третьего лица, в форме "говорили", общая информация создаёт правильный фон. Человек, названный здесь врагом лорда Пальмерстона, - Князь Клеменс Венцель Лотар фон Меттерних-Виннебург-Бейльштейн был всесильным канцлером Римской Империи.

Думаю необходимо сделать небольшой экскурс по реальной истории в связи с этим человеком, который стал прототипом, как минимум, сразу для двух "историй", античной и средней. В официальной античной истории канцл еров у нас нет, там у нас консул ы, ну, да бог с ними, в конце-концов, это одно и то же слово (по той же схеме, что и пара кайзер-цезарь), так вот, там он аж несколько раз засветился: то пополам земли поделит, то на четыре части, а то, прямо как в "средней" истории, на три части (Галльскую, Римскую и Полмирскую), изгалялся над империей, как мог, вражина. В медиевистике ему особо разгуляться не дали, разрешили только разок империю франков поделить на три части и баста, зато оставили собственное имя, и имя его части Срединное царство тоже на всякий случай оставили. А ещё придумщики "средних веков" были явно не среднего ума, и если по началу кажется, что они туго соображали в родственных связях, то это значит что они справились со своей задачей. Если тупо читать "среднюю" версию истории , то может вызвать недоумение, на каком основании из ляшонка Людки сделали папу всех "королей"? При том, что все остальные практически на своих местах, Лотарь I , как и положено, в центре, Людовик II Немецкий , тоже как положено, в Баварии, Карл II , обозванный лысым, тоже на своём месте, даже Пипке Водяному (Пипин Аквитанский) что-то там нарезали, а вот с Людкой как-то никак не выходило, слава интернету, свёл концы с концами... месяца через два.

Оказалось всё не просто, а очень просто, Людовика I Благочестивого (или франкского ВАРВАРского (БУРБОНского) короля Хлодвига) назначили отцом самого себя, "делателем королей", так сказать, звали удачливого прохвоста Станислас Ксавье Луи Фердинанд Лещинский, причём он же ещё и тесть самого себя (чуднЫ дела твоя, официальные историкии), но этого оказалось мало, и его, на всякий случай, ещё и короновали за 1000 лет до самого себя, причём под тем же именем. И как на зло Людочка оказался бездетный-прибездетный... а чтобы не портить легенду про бездетность и не вызывать подозрения в законности избрания королём его приемника, срочно приехавшего с Британских островов, когда старый король ужрался до смерти, Карлу срочно пришлось в официальных источниках уморить четверых "своих" старших братишек и сестричек в младенчестве, и отрубить голову своему "брату", но только шестнадцатому, сердитыми революционными руками, на всякий случай, а тут ещё старшенький помер, бедня-ааа-га (чуть сам не заплакал), ну, как после этого такому страстотерпцу отказать в троне, тем более что он всё честь по чести короновался в древнем Риме в Реймсском соборе 28 мая 1825 года даже на древнющей библии, написанной почему-то на славянском...ну, не умел Людовик-Станислас читать по-французски, ну, не было ещё тогда такого языка. А после коронации Карл Лысый конечно превратился в Карла Великого, сразу став "папой" своего помершего "старшего брата". В недолгую бытность свою Карлом Великим он успел повоевать с Абд-ар-Рахманом (хотя реально с Адурахманом воевал его преемник), в виде Карла пятого (на пятый год у власти) напасть на Алжир, напасть на Испанию (хотя вторжение-реконкиста было при его предшественнике), устроить фронду-Варфоломеевскую ночь, в результате которой он лишился власти, и якобы даже помер, в общем, на него навесили всех собак помаксимуму... но если смотреть на картину глазами человека первой трети XIX века, когда действовал Салический закон, и "родственные" связи определялись зачастую феодальной лестницей, где, к примеру, граф был "отцом" виконту, а маркиз (маркграф) был "старшим братом" тому же графу, а, к примеру, барон был "младшим братом" им обоим, вот тогда все эти хитросплетения родственных связей и одноимённые правители по всей Европе до развала Римской Империи в 1848 году на национальные государства смотрятся вполне естественно... в общем, у короля-консула-канцлера Лотаря Меттерниха был, чисто технически, свой "император "(это римский полководец с неограниченными на время боевых действий полномочиями ), даже два: гидроцефал (для тех, кто не знает, даже в начале ХХ века дети с таким диагнозом считались нежизнеспособными, а в XIX веке ничего, пацанчик 82 года прожил, как с куста, да ещё успел побыть императором (маршалом)) Фердинанд I, он же V, совсем недееспособный, который по непонятной причине якобы стал в 1835 году королём после якобы смерти якобы императора, якобы распустившего Священную Римскую Империю, по имени Франц Карл, почему-то весьма похожий на короля франков по имени Карл, и скромный эрцгерцог австрийский по имени... Франц Карл, который при ущербном братце скромно исполнял обязанности управляющего империей, но стал папой двум императорам - Максу Максиканскому и Францу-Иосифу... Нет, не Французскому, а австро-венгерскому, но не смотря на это, политика государства управлялась усилиями именно Меттерниха, не поленитесь, посмотрите ещё раз на фото - так выглядит настоящий римский консул... и постараюсь как можно меньше отвлекать от чтения текста автора, даже не смотря на то, что он отдаёт американской наивностью и незамысловатостью.

А в январе 1848 лорд Пальмерстон устроил восстание в Сицилии. Так начался год больших революций, который перевернул все европейские правительства, пошатнул все королевские дома. Меттерних и французский король Луи-Филипп сбежали в Лондон, где до сих пор играли в карты. В Италии шла война, в Австро-Венгрии - гражданская война, в Париже строили баррикады, по Германии прокатились народные волнения.

На счёт самостоятельных действий британцев автор несколько совсем преувеличивает, даже глядя на официальную версию , становится ясно, что даже версия этой войны, написаная уже по итогам принятия "доктрины Трумэна", и превращении Америки в лидера, позволяет не так однозначно понимать слова автора, при этом абсолютно не упомянута роль России, о которой стараются говорить либо плохо, либо вообще умалчивают факты какого-либо участия России, и как результат об этом участии практически мало кто знает, впрочем, как и о том, что СССР в 1954 году... вступало в НАТО, но было исключено бывшими союзничками, так что американцев надо читать, но при этом не забывать про 50/50, о чем я говорил вначале...

Как им это удается? Как удается кучке развратных аристократов на этом ничтожном островке строить козни против всего мира? Не верьте в сказки о «мастерской мира»; здесь есть некоторые фабрики, но англичане живут за счет ограбления колоний. Флот внушителен, но его возможности переоцениваются: он очень чувствителен к серьезным угрозам. Армия третьеразрядна. Но англичане научились от венецианцев тому, что самая большая сила в мире - это сила идей , и если вы в состоянии контролировать культуру наций, вы можете контролировать их образ мышления, и тогда политики и армии будут покорно выполнять вашу волю.

Хотел бы ещё раз напомнить, что всё это написано не злющим расейским националистом-антипиндостанцем за китайские юани, а стопроцентным американцем, патриотом своей страны! По сути, американцы - это никак не вырастающие дети, а устами ребёнка глаголит истина.

Террористическая революция Мадзини

При лорде Пальмерстоне Англия поддерживает революции во всех странах, кроме своей. А главный революционер в секретной службе Ее Величества - первое подставное лицо Пальмерстона, Джузеппе Мадзини. Он изготовил могучий коктейль из революционных идей - дьявольское варево, замешанное на призыве к бунту ради бунта. Отец Мадзини был врачом при отце королевы Виктории. Некоторое время Мадзини работал на карбонариев, которые были одним из ответвлений наполеоновского масонского лобби. Потом, в 1831, он основал тайное общество «Молодая Италия». Луи Наполеон Бонапарт перед тем, как стал президентом Франции, посылал свои статьи в его журнал. Лозунг Мадзини - Бог и Народ, Dio e Popolo, его смысл: народ - новый бог. Популизм становится эрзац-религией. Мадзини учит, что христианство развило человеческую личность, но его время, мол, прошло. Отныне субъектами истории являются не личности, а народы, понимаемые как разновидности рас. Нет неотъемлемых прав человека, утверждает он. Есть только Долг, долг мысли и действия на службе интересов национальных коллективов. «Свобода, - говорит Мадзини, - не есть отрицание авторитета; она лишь отрицает тех, кто не может выразить коллективную цель нации». Индивидуальной человеческой души нет - есть только коллективная душа. Католическая церковь, папство или любая другая институция, пытающаяся нести Бога человеку, должна быть, говорит он, упразднена. Каждая национальная группа, которую можно выделить, должна получить независимость и самоопределение во форме централизованной диктатуры. В грядущем веке многие идеи Мадзини дословно воспроизведут итальянские фашисты.

Понимаю, что Джузеппе Мадзини итальянец и генуэзец, ну, и всё такое, но хотел бы заострить внимание, что "Джузеппе" на ладино - это "Иосиф"; если кто-то помнит, Иосиф был приёмным отцом самого Иисуса Христа, а фамилия Мадзини пишется Mazzini, а маца - это священная иудейская лепёшка (что-то среднее между блином и армянской лепёшкой), ну, и ещё совершенно случайно отца Мадзини зовут Джакопо, то есть Яков...

Тесть Стэнсфельда Уильям Генри Эшхерст является еще одним спонсором Мадзини, как и Джон Бауринг из Форин Оффис - «поджигатель» второй опиумной войны. Джон Стюарт Милль из Индия-Хаус - еще один из приятелей Мадзини. С ним близок также предтеча фашистов писатель Томас Карлейль ; у Мадзини роман с его женой.

Один из чиновников Меттерниха поясняет, что политика Пальмерстона была направлена на дестабилизацию положения в Италии, чтобы не допустить усиления Австрии, которое якобы причинило бы ущерб Англии. Роль Мадзини во Италии - это роль разрушителя, террориста, убийцы. Его специализация - подставлять под пули своих незадачливых последователей. Сам же он всегда выходит сухим из воды. Он беспрепятственно катается по континенту с фальшивыми паспортами; сегодня он американец, завтра - англичанин, послезавтра - раввин.

В 30-40-х гг. Мадзини начинал свою деятельность в Пьемонте, на севере, и в королевстве Обеих Сицилий на юге. В 1848, как только австрийцы были оттеснены, он устремился в Милан. Один из его агентов, генерал Раморино, позволил австрийскому генералу Радецкому обойти пьемонтцев и выиграть битву при Новаре. Раморино был казнен за измену, но Пьемонт проиграл первую битву за освобождение Италии. Король отрекся от престола, и Мадзини попытался взорвать Пьемонт восстанием в Генуе. В 1853 Мадзини устроит неудачное восстание против австрийцев в Милане, в основном для того, чтобы предотвратить русско-австрийский союз в Крымской войне . Еще через несколько лет Мадзини предпримет еще одно восстание в Генуе, снова пытаясь взорвать Пьемонт. В 1860 он вдохновит Гарибальди на поход в Сицилию, а затем развяжет гражданскую войну между режимом Гарибальди на юге и пьемонтским правительством Кавура на севере. В 1860 его вышвырнут из Неаполя как провокатора. К этому времени его будут ненавидеть, его имя станет ругательством, но британская пропаганда и британская поддержка останется за ним.

Хотел бы здесь немного прояснить некоторые нелепицы автора. Дело в том, что Франция тогда была гегемоном, а Великобритания была пока второстепенной державой, которой управляли соперничавшие олигархические группировки поддерживавшие разные партии за границей, но несмотря на это, при любом раскладе британцы выигрывали и становились приютом для проигравших, чтобы иметь рычаг воздействия на победителей.

Этнические клетки в «зоопарке» Мадзини

Действительно, 21 февраля 1854 года вся эта публика соберется в доме американского консула Джорджа Сэндерса: Мадзини, Феличе Орсини, Гарибальди, Л.Кошут, Арнольд Руге, Ледрю-Ролен, Стэнли Уорсел, Александр Герцен и будущий президент США , изменник Джеймс Бьюкенен. Там будет присутствовать также член семьи финансистов Пибоди из Бостона.

К концу века мы получим «Молодую Аргентину» (основанную Гарибальди), «Молодую Боснию», «Молодую Индию», «Молодую Россию», «Молодую Армению», «Молодой Египет», «Молодых Чехов», а также аналогичные группировки в Румынии, Венгрии, Болгарии и Греции. Мадзини особенно заинтересован в сооружении южно-славянской федерации с центром в Белграде, и для этой цели содержит сербскую организацию. Пройдет время, и в 1919 году в Версале, с участием ученика Мадзини Вудро Вильсона, пройдет мирная конференция. Но американская масонская группа уже изо всех сил готовится проталкивать жирного Франклина Пирса на президентских выборах 1852 года. Эта группа, лоббирующая сторонника рабовладения Пирса, представляет радикальное крыло Демократической партии США. Она также именует себя «Молодой Америкой». Потом возникнет и «Молодая Турция» (младотурки). Есть и еврейская группа, называющая себя иногда «Молодой Израиль», иногда «Б’най Б’рит» .

Я не зря выделил название этой "конторы"; вот официальная версия этой организации , и так же, как и в истории с "Бундом ", никуда не прячущиеся и буквально лежащие на поверхности, они никому не заметны, никому не известны, и ни у кого к ним никаких претензий, они есть... а их как бы и нет, даже тут автор пыжащийся понаразоблачать направо-налево приводит их как бы в шутку.

Надеюсь, все помнят, что самые злющие изверги-антисемиты у нас немецкофашисты? Посмотрите, это парад "Бунда" в Нью-Йорке, вы уверены, что знаете всё? И ещё вопрос: кто-нибудь помнит организацию, которая занималась отправкой иудеев с территории США, начиная с 80-х годов XIX века, на историческую родину в пустыню нынешней Палестины, нет? Я напомню, это акционерное общество именуется "Свидетели Иеговы". Сейчас эта колоссальная преуспевающая рабовладельческая корпорация имеет несравненно более широкие интересы, но для всех она лишь скромное "Общество изучения Библии"...

Демонизация Мадзини и попытка сделать из него этакого всемогущего Доктора Мориарти у грамотного человека может вызвать только снисходительную улыбку, она уводит автора даже от главного пугала, которое он сам выбрал себе в жертвы, от лорда Пальмерстона, я предупреждал, что американцы, как дети, любят страшные сказки, быстро пугаются и так же быстро находят себе новое пугало, забывая о старом...

В орбиту деятельности «Молодой Польши» вовлекается и поэт Адам Мицкевич,

которого Мадзини «обрабатывает» в 1849 году во время «Римской республики». Мицкевич утверждает, что Польша страдала больше всех наций и поэтому она как бы «Христос среди наций». Мечта Мицкевича - объединить всех западных и южных славян против «северного тирана», «северного варвара». Имеется в виду Россия. Программа «Молодой Польши» сталкивается с «Молодой Германией» в вопросе о территории Силезии.

После окончания Крымской войны он начнет издавать «Полярную звезду» и «Колокол», специализирующиеся на разглашении государственных тайн Российской империи . Его явная мишень - император Александр II, союзник Линкольна. Герцен печатает панславистские проповеди Бакунина, которые предполагают доминирование России над другими славянскими народами. «Из океана крови и огня подымится Москва и станет путеводной звездой революции, освобождающей человечество», - пишет Бакунин. Если Мадзини делает ставку на стилет, то Бакунин - на «крестьянский топор», который сокрушит «немецкий» режим в Петербурге. Герцен активно дискредитирует Александра II, проводящего реальную реформу в России , так не устраивающую британских империалистов. Промышленному и технологическому прогрессу он противопоставляет идиллию исконной славянской деревни, мира с общинным землевладением и артельным ремесленничеством. Мир, конечно, никогда бы не построил Транссибирскую железную дорогу. Но Герцен представляет при этом Россию как «центр кристаллизации» всего славянского мира. Почему-то считаясь «западником», Герцен абсолютно враждебен западной цивилизации. Он мечтает о «новом Аттиле», неважно, русском или американском, который уничтожил бы старую Европу. В момент, когда британская агентура чуть было не добивается полной победы, Герцен поддерживает спровоцированное Пальмерстоном польское восстание 1863 года, и теряет большинство своих читателей. Когда закончится Гражданская война в Соединенных Штатах, британцы перестанут нуждаться в Герцене и сделают ставку на нигилистов из «Народной воли», которые убьют Александра II, а затем на русских легальных марксистов. Но уже в конфликтах между шовинистами разных наций, воспитанными Мадзини, видны истоки побоища Первой мировой войны.

Поскольку лорд Пальмерстон прекрасно понимает, что его подрывные методы всегда будут вызывать негодование со стороны некоторых тори и блюстителей общественного приличия, он по существу создал карманную оппозицию , возглавляемую Эркартом. Вообще нелепое поведение Эркарта дискредитирует возглавляемую им оппозицию, что, собственно, и требовалось Пальмерстону. Что касается рабочих, то они, забывая о своих реальных проблемах, переключались на ненависть к русским (по существу, Эркарт был прообразом американского сенатора Маккарти).

Королева с радостью встретила начало нового года. Начало прошлого, 1848-го, было не из приятных. Но тень революции уже, кажется, прошла, и, хотя бед еще хватало, прямой угрозы восстания больше не существовало.

Лорд Пальмерстон стал совершенно невыносим. Королева не раз выговаривала ему за то, что он утаивает от нее государственные бумаги, он же ссылался на всякие сложности: например, когда все были охвачены страхом, что толпа двинется на Букингемский дворец, а королева уехала сначала на остров Уайт, а затем в Шотландию, доставлять к ней бумаги было практически невозможно. Никакому воздействию этот человек не поддавался. К королевским громам и молниям он был совершенно невосприимчив, как будто к звукам детского барабана. А самым большим его недостатком было то, что он, приняв какое-нибудь решение, тут же приводил его в исполнение, а королеву ставил перед fait accompli .

Как бы я хотела избавиться от этого Пальмерстона! - не раз вздыхала королева.

Оставалось довольствоваться тем, что жизнь протекала сравнительно мирно и что она не беременна… по крайней мере пока. Тридцать лет. Право, я старею, подумала она; двенадцать лет как на троне, девять лет - жена, да к тому же мать шестерых детей. Оглядываясь назад, она могла сказать, что жизнь не обошла ее событиями.

Политическое положение, как всегда, оставляло желать лучшего. Как ей хотелось, чтобы у власти снова оказался сэр Роберт! Состояние дел не исключало такой возможности, так как палата общин разделилась на сторонников свободной торговли и протекционистов, и правительство лорда Джона удерживалось у власти лишь благодаря поддержке сэра Роберта и его сторонников. Лидер палаты общин, лорд Джордж Бентинк, неожиданно умер, и его место занял человек, постоянно привлекавший к себе внимание, и не только своей огненной шевелюрой, - Бенджамин Дизраэли.

И тут… королева снова забеременела. Неужели этому не будет конца? Правда, на этот раз передышка получилась дольше, чем обычно. Не то чтобы она была против детей, но ей и впрямь хотелось немного отдохнуть.

Прошлым летом в Осборне они так весело проводили время. Дети чувствовали себя там прекрасно, и она радовалась тому, что Берти заметно изменился к лучшему: он перестал запинаться, и мистер Берч всячески расхваливал его. Правда, когда Альберт спрашивал Берти о чем-либо, а делал он это часто, Берти все же иногда запинался или давал какие-то бестолковые ответы, но в целом успехи принца были очевидны.

Она приучала детей к чтению: все они садились в кружок, и каждый, прочитав абзац, передавал книгу дальше. Альберт тоже обычно присутствовал при этом, улыбаясь и поправляя произношение детей, когда они читали по-немецки. В конце обязательно декламировали, сменяя друг друга, выученное наизусть стихотворение, в котором даже у маленькой Елены были свои строчки.

Вики, как всегда, первенствовала, и королева не раз говорила Альберту, что не нужно слишком давить на бедного Берти, поскольку он не в состоянии состязаться с такой умной сестрой. Альберт не соглашался с ней и утверждал, что строгость нисколько не помешает, и Виктория, когда они оставались наедине, упрекала его в том, что он слишком уж благоволит к Вики.

Альберт решительно отвергал упреки, и у них порой возникали перепалки, которые, впрочем, быстро заканчивались. Королева называла их приятными семейными ссорами - в конце концов, вся вина Альберта заключалась в том, что он безмерно любил старшую дочь. Для нее он устраивал морские купания, которые, как говорили, очень полезны. Вики, одетая в закрытый купальный костюм, выскакивала из кабинки, которую подвозили к самому берегу, и, окунувшись, снова забиралась в кабинку.

Альберт постоянно старался заставить детей делать что-то полезное, поэтому каждый имел свою полоску земли в саду, лопатку и садовый совок, горшочки с цветами и передники с инициалами.

С каждым годом Осборн становился все красивее. К всеобщей радости, Альберт занялся разбивкой садов. Разумеется, он все тщательно продумывал.

Жизнь в Осборне казалась королеве удивительной. Она чувствовала себя очень уютно в маленьких комнатках - столь отличных от комнат в Виндзорском замке или Букингемском дворце; в кабинете у нее стояли рядом два письменных стола, чтобы можно было работать вместе с Альбертом.

Однажды она сказала ему:

Порой мне так хочется побыть с вами вдвоем, без детей.

Альберту было приятно слышать это признание, но, по его мнению, иметь такие желания не подобало родителям. Однако он согласился, что они и в самом деле слишком редко остаются совсем одни.

Вероятно, - сказал Альберт, - вам и дорого-то это потому, что случается так редко.

Потом они отправились в Балморал.

Лето было для острова Уайт, осенью же, когда холмы становились лиловыми от вереска, наступало время Шотландии.

Королева стала чувствовать, что Балморал привлекает ее даже больше, чем Осборн. Природа там была более дикой, а люди более прямыми и простодушными. Альберт часто с теплым чувством сравнивал эту сильно пересеченную местность с окрестностями Розенау. Королева тоже любовалась ею.

Она велела детям носить юбки шотландских горцев. Альберт тоже ходил в юбке. Что же касается ее самой, то она предпочитала платья, сшитые из мягкого сатина или королевской шотландки. Шотландский акцент она находила очаровательным и отнюдь не обижалась на грубоватых слуг. Они могли назвать ее «моя дорогая», что противоречило правилам дворцового этикета при обращении к королеве, но она чувствовала себя с ними в совершеннейшей безопасности: пусть они и не воздавали ей королевских почестей, они готовы были отдать за нее жизнь.

Милые добрые люди, называла она их. Она решила научиться танцам их страны и стала брать уроки. Они требовали физических усилий, но то было еще до того, как она убедилась, что снова беременна.

Она считала, что им всем не мешало бы научиться говорить на гэльском - тогда бы они лучше понимали здешних людей.

Горцы народ горделивый и держатся с достоинством, - сказала она. - Они такие сильные и такие верные.

Альберт соглашался с ней. Он часто уходил на рыбалку и возвращался в хорошем настроении, если улов оказывался богатым, и предпочитал молчать, если поймать ничего не удалось.

И спрашивать не нужно! - весело кричала Виктория. - Все видно по вашему лицу.

Бывая в горах, Альберт всегда чувствовал себя гораздо лучше. И климат ему подходил. Возможно, он не так часто простужался бы зимой, если бы все время жил в сельской местности.

Зима здесь будет довольно суровой, - напомнила она ему, но Альберт привык к студеным зимам Германии и сказал, что озеро, вероятно, замерзнет и он с удовольствием бы покатался на коньках.

Мне никогда не забыть крестины Киски, когда вы катались на пруду у Букингемского дворца. Вы помните?

Еще бы не помнить, как под ним треснул лед, а сам он оказался в ледяной воде.

Так сильно я еще в жизни не пугалась, - сказала королева.

Но вы оказались очень смелой, любовь моя, - сказал Альберт. - Не то что ваши фрейлины, которые чуть не ударились в истерику.

Я так тревожилась за вас. Я думаю, с тех самых пор и пошли ваши простуды. Вы простуживаетесь по нескольку раз за зиму.

За городом я был бы здоров.

Катались бы на коньках? - спросила она, смеясь. - Я бы не возражала, будь при вас кто-нибудь из этих милых горцев. Джон Браун, например, прекрасный молодой человек. На него вполне можно положиться.

Альберт не возражал. Он задумчиво заговорил о жизни в горах и о том, как бы ему хотелось вместе с нею проводить здесь гораздо больше времени.

Увы, это было невозможно. Ирландия опять вызывала немалое беспокойство. Неурожай картофеля принес мор и разорение. Слушая рассказы о лишениях людей, королева плакала: нищета была такая, что у многих не на что было купить гробы и они просто закапывали умерших, порой даже не найдя материи для савана.

Но не меньше потрясали ее рассказы об убийствах лендлордов.

Однажды, когда она ехала в карете по Конститьюшн-Хилл, ирландец по имени Уильям Хэмилтон выхватил револьвер и прицелился в нее. Его схватили, и, хотя револьвер его, как оказалось, был не заряжен, ему дали семь лет каторги.

Однако даже это покушение не заставило ее отказаться от запланированной поездки в Ирландию.

Совершенно неожиданно визит прошел успешно. Ирландцы, совсем недавно находившиеся на грани революции, почувствовали, что их сентиментальные сердца растаяли от искреннего сочувствия к ним маленькой королевы.

Вскоре после возвращения королевы домой пришла добрая весть из Индии. Пенджаб был принят в состав Британской империи, и магараджа, желая продемонстрировать свое громадное уважение к королеве, которую он признал своей правительницей, подарил ей бриллиант кохинор.

Такого красивого камня я еще в жизни не видела, - сказала королева. Она показала его детям. - Но самое главное - это то, в честь чего его подарили.

В мае, за несколько недель до своего тридцать первого дня рождения, королева родила еще одного ребенка, мальчика. Альберт ликовал, а королева, кое-как выкарабкавшись из апатии, которая у нее всегда следовала за родами, радовалась вместе с ним.

Спустя два-три дня детей привели посмотреть на младенца, которого королева держала на руках.

Альберт сказал, что все дети должны встать на колени и возблагодарить Бога за то, что он благословил их еще одним братом. Как потом сказала Альберту королева, трудно было сдержать слезы при созерцании столь трогательной сцены.

Альберта очень увлекла перспектива предстоящей международной промышленной выставки в Гайд-парке. Ведь она, говорил Альберт, пойдет на пользу промышленности, даст работу многим людям, она принесет стране только благо. Правда, потребуется приложить немало усилий, примерно с год уйдет на подготовку, зато о ней будет говорить вся Европа, ее запомнят как величайшее событие.

Милый Альберт, он был возбужден, как малое дитя. Он пригласил Пэкстона, известного архитектора, и они стали думать, как им построить большое здание из стекла - нечто вроде оранжереи, только много-много больше. Этот стеклянный дворец должен был стать центром выставки.

Королева разделяла энтузиазм мужа и считала, что это дело стоящее. «Если бы министры, - думала она, - могли заниматься чем-нибудь подобным вместо того, чтобы спорить до хрипоты из-за всякой чепухи».

Однако они устроили спор даже из-за этого проекта, пытаясь его отменить. Альберт и его комитет приняли решение провести выставку в Гайд-парке, а некоторые члены парламента стали категорически возражать против этого. Бедный Альберт пришел в отчаяние, когда против выступила и «Таймс».

Это же просто безумие, - стонал Альберт. - Если нас не пустят в парк, все наши усилия пойдут насмарку.

Однако тут произошло такое ужасное событие, что не только королева, но и Альберт даже думать забыли о выставке.

28 июня, когда сэр Роберт Пиль ехал по Конститьюшн-Хилл, его лошадь вдруг чего-то испугалась и сбросила его наземь. Он так сильно разбился, что и пошевельнуться не мог, а потому лежал на дороге без движения, пока его не заметили какие-то проезжавшие в экипаже люди. Они остановились рядом и, узнав его, отвезли домой, на Уайтхолл-Гарденс.

Там его положили на диван в одной из комнат внизу, где он через четыре дня скончался.

Королева расстроилась донельзя.

Он все же был великий человек, - сказал Альберт. - Я никогда не забуду, что он сделал для меня тогда, когда меня так упорно отказывались понимать.

Королева с сожалением вспоминала о тех днях, когда она боялась, что сэр Роберт вот-вот сменит лорда Мельбурна. Она относилась к нему, разумеется, несправедливо, называла его «учителем танцев». Ах, как же она была глупа! Она смотрела тогда на лорда Мельбурна с обожанием, поэтому любой, кто пытался занять его место, неизбежно выглядел в ее глазах чудовищем.

Она написала сочувственное письмо убитой горем леди Пиль, выражая свое соболезнование. Сколько же печальных событий за последнее время! Два года назад умерла бедная тетя Софи; тетя Глостер явно тронулась умом и стала вести себя очень странно: на крестинах маленькой Луизы она забыла, где находится, и, встав с места посреди службы, подошла к королеве и опустилась перед ней на колени. Она едва сумела уговорить тетю Глостер вернуться на место, но присутствующие не могли этого не заметить. А теперь еще заболел дядя Кембридж, и казалось весьма вероятным, что он уже долго не протянет. Все дяди и тети постепенно оставляли этот мир, опадая с древа жизни, как сухие листья. Пришла печальная весть из Бельгии: дорогая тетя Луиза столько пережила, когда ее королевской родне пришлось бежать из Франции, что заболела неизлечимой болезнью. При этой горькой новости Виктория чуть и сама не заболела, ибо жену дяди Леопольда она любила больше всех остальных теток и дядьев.

Она решила проведать дядю Кембриджа, чтобы по возможности подбодрить его. Взяв с собой Берти, Альфреда, Алису и одну из фрейлин, она отправилась в дорогу. Пробыли они у него недолго, а весь обратный путь она рассказывала детям о днях, проведенных в Кенсингтонском дворце. Когда они поворачивали, чтобы въехать в ворота Букингемского дворца, толпа оказалась в непосредственной близости от кареты. Внезапно вспомнив о былых покушениях на нее, королева в волнении подалась вперед, чтобы в случае чего защитить детей, как вдруг какой-то мужчина, подойдя к самой карете, замахнулся тяжелой тростью с рукояткой и изо всех сил опустил ее королеве на голову. Жизнь ей, вероятно, спасло то, что она была в дамской шляпке с жестким металлическим каркасом. Теряя сознание, она успела увидеть пунцовое лицо Берти и озадаченные мордашки Альфреда и Алисы.

Она почти тут же пришла в себя и услышала, как фрейлина сказала:

Его схватили.

Вокруг кареты толпился народ. Виктория крикнула:

Не беспокойтесь! Я не пострадала.

Чтобы показать всем, что она действительно не пострадала, Виктория в тот вечер, как и собиралась, отправилась в оперу, и, надо сказать, прием, оказанный там королеве, стоил проявленной ею решимости. Подобная демонстрация преданности людей вынуждала забыть и о присыпанном пудрой синяке, и о боли, от которой раскалывалась голова.

Напавший на нее оказался неким Робертом Пейтом, человеком из хорошей семьи, отец которого когда-то был шерифом графства Кембридж, а сам он пять лет прослужил в армии. Его приговорили к семи годам каторги. Никакого мотива у него как будто не было, и признаков сумасшествия за ним прежде не замечалось. Его частенько видели прогуливающимся в парке; говорили, что он несколько чванлив, в остальном же вполне нормален.

Королева тоже не верила, что он сумасшедший, но ведь это ужасно, что женщины так беззащитны. Попытку убить ее из-за какого-то личного горя или ненависти к монархии еще можно как-то понять, но ударить беззащитную молодую женщину по голове тростью - это уже было жестоко, не по-человечески.

Она не удержалась, чтобы не высказать эти мысли в письме к дяде Леопольду, а затем перешла к описанию похорон сэра Роберта.

«Сегодня хоронили бедного милого Пиля. Горе, вызванное его смертью, очень велико, страна оплакивает его как родного отца. Как будто каждый потерял личного друга… Мой бедный Альберт, который был таким свежим и здоровым, когда мы вернулись из Осборна, выглядит бледным и уставшим - так сказалась на нем смерть сэра Роберта. Он считает, что потерял второго отца».

Это была правда. Альберт был подавлен. Он и всегда-то легко впадал в уныние, а теперь из-за нападения на Викторию и из-за утраты сэра Роберта перспектива казалась довольно мрачной. А тут еще смерть дяди Кембриджа и бесконечные придирки к проектам предполагаемой выставки.

А сколько же таких, которыми мы бы с легкостью пожертвовали ради одного сэра Роберта, - как-то сказал он, имея в виду близоруких критиканов, пытавшихся сорвать его планы, и среди них, разумеется, лорда Пальмерстона.

Что да, то да - лорд Пальмерстон мог вывести из себя кого угодно.

Например, он совершенно несправедливо обошелся с генералом Хайнау. Генерал этот приехал в Англию без приглашения после участия в подавлении венгерского восстания, во время которого прославился чрезмерной жестокостью. В газетах писали, что он вешал солдат, которых брал в плен, и заживо сжигал крестьян вместе с их домами, не щадя ни детей, ни женщин. Его жестокость как бы отражала поведение толпы во время французской революции.

На свою беду, оказавшись в Англии, он решил посетить знаменитую пивоварню Баркли и, будучи там, расписался в книге посетителей. Необычная фамилия вкупе с довольно своеобразной внешностью, весьма похоже пародировавшаяся в бесчисленных карикатурах, выдала его. Работники пивоварни пришли в ярость и решили выразить генералу свой протест. Кто-то швырнул ему на голову мешок хмеля, отчего генерал растянулся посреди двора. После чего раздался крик: «Долой австрийского палача!» Рабочие вываляли генерала в грязи, а когда он вырвался и побежал, бросились за ним вслед; на пути ему попалась пивная, и он взлетел по лестнице вверх, но его вытащили на улицу и погнали к реке, где наверняка бросили бы в воду, если бы его не спасли подоспевшие полицейские.

Королева не могла оставить случившееся без внимания и обсудила это дело с Альбертом.

Прежде всего она была крайне возмущена. ЧтоМЃ бы этот человек ни сделал, здесь он гость, а с ним обошлись против всех правил гостеприимства.

Поступить подобным образом с генералом значило оскорбить Австрию, а потому следовало незамедлительно принести ему извинения.

Министр иностранных дел это хорошо сознавал и, когда королева послала за ним, прихватил с собой черновик извинения. Он появился во дворце учтивый и улыбающийся, поклонился королеве и удостоил принца высокомерным приветствием, смахивающим на небрежный кивок.

То, что произошло, в высшей степени достойно сожаления, - сказала королева.

Несомненно, мэм, - согласился Пальмерстон. - Генералу еще повезло, что появилась полиция, иначе бы… - Пальмерстон чуть ли не радостно улыбнулся.

Вы приготовили извинение? - Она протянула руку, величественная, как всегда, когда ей приходилось разговаривать с этим человеком, к которому она испытывала неприязнь.

Он протянул ей бумагу.

Она была составлена так, что никакого сочувствия к генералу в ней не ощущалось; правда, в ней выражалось определенное сожаление, что с ним плохо обошлись, однако, как следовало из последнего абзаца, он и сам проявил неблагоразумие, приехав в Англию, если вспомнить о репутации, которую он недавно приобрел.

Дойдя до этого места в документе, королева вспыхнула.

Это может быть сочтено за дерзость, - сказала она. - Последние строки следует убрать, прежде чем извинение будет отправлено.

Это невозможно, - улыбнулся Пальмерстон.

И он еще смеет говорить королеве, что возможно, а что нет!

Оно уже отправлено, ваше величество!

Она не знала, что и сказать, Альберт тоже. Посылать такие документы без их одобрения?!

Нужно незамедлительно послать еще одно, новое извинение! - вскричала королева.

Пальмерстон согласно склонил голову, но ничего не сказал.

Итак, - продолжала королева, - вы приготовите черновик и принесете мне на проверку. В нем австрийскому правительству будет дано знать, что произошла небольшая ошибка.

Пальмерстон любезно улыбнулся и покачал головой.

Нет, мэм, для министра иностранных дел Вашего Величества предпринять подобное деяние никак невозможно.

Вы хотите сказать, что отказываетесь повиноваться моим пожеланиям?

Я хочу сказать, мэм, что, если вы будете настаивать на своем, я уже не буду министром иностранных дел Вашего Величества.

Затем он попросил разрешения удалиться, и оно тут же было ему дано. Когда он ушел, королева дала выход своему гневу. Да как он смеет! Она примет его отставку. Господину Пальмерстону следовало бы знать, что он не может вести себя подобным образом с королевой.

Успокаивать ее пришлось Альберту, который ненавидел Пальмерстона не меньше, чем она.

Вы не можете уволить своего министра иностранных дел, любовь моя. Это дело лорда Джона Рассела. Премьер-министр все-таки он.

В таком случае я выражу ему свои пожелания.

Любовь моя, Пальмерстон, увы, самый сильный человек в правительстве. Рассел не выстоял бы против него. Ни к чему хорошему это не приведет.

Разумеется, она знала, что Альберт прав. Убрать Пальмерстона действительно не так-то легко.

Они часто говорили об этом человеке.

Жаль, что нет больше сэра Роберта, - сокрушалась королева. - По крайней мере он был сильным человеком.

Однако Альберт сомневался, что и сэр Роберт смог бы противостоять лорду Пальмерстону.

Пришла трагическая весть от дяди Леопольда: умерла тетя Луиза.

Виктория, называвшая ее самой любимой из всех своих тетушек, была безутешна.

Бедный дядя Леопольд! - плакала она. - Второй раз в жизни остается один. - Королева не могла не думать о милых детках, оставшихся без матери.

Ах, если бы мы находились ближе друг к другу! - вздыхала она.

А пока ничего не оставалось, кроме как писать дяде Леопольду длинные сердечные письма, уверять его, что и она, и Альберт постоянно о нем думают, перечитывают его послания и вспоминают те счастливые времена, которые Виктория провела в обществе Луизы.

Fait accompli (фр.) - свершившийся факт.

1 марта 1848 года лорд Палмерстон, выступая в Палате общин парламента Великобритании, произнес свою знаменитую фразу, ставшую немедленно крылатой:

"Поэтому я утверждаю, что недальновидно считать ту или иную страну неизменным союзником или вечным врагом Англии. У нас нет неизменных союзников, у нас нет вечных врагов. Лишь наши интересы неизменны и вечны, и наш долг - следовать им. Интересы страны, нации являются самым важным уроком, вынесенным из английской дипломатии XIX века, которая никогда не стеснялась менять свою позицию, как по отношению к врагам, так и по отношению к друзьям, лишь только собственные интересы могли считаться ценностью дипломатии Британской короны, которая правила полмиром."

Но к приведенной цитате из речи лорда Палмерстона необходимо добавить еще одну, которая очень точно характеризует отношение многих стран мира к России:

"Как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет."

Британские интересы становятся второстепенными, когда речь заходит о России: ненависть и стремление навсегда уничтожить нашу страну буквально переворачивает сознание всегда осторожного и хитроумного английского дипломата.

В чем же дело? В геополитической конкуренции, в желании безраздельно доминировать на огромном Евразийском пространстве, где в XIX веке слишком сильно влияние династии Романовых, имеющих тесные родственные корни с династией Виндзоров и некоторыми европейскими династиями, при этом авторитет русской монархии, закрепленной, в том числе победой в Отечественной войне 1812 года, а также стойкостью монархического строя и невозможностью его модернизации, согласно английским задумкам, не может не приводить в бешенство английскую аристократию, которая стояла у истоков создания общемировой глобализации, подчиняющей себе все нации с целью безраздельного влияния на общественное сознание и подчинение мировым глобальным институтам. Поэтому даже нынешнее противостояние США и России нужно рассматривать через призму английских интересов, преломляющих любое действие двусторонних отношений в свою пользу. Еще в прошлом веке было такое стойкое понятие, как баланс мировых сил и интересов – этому процессу были подчинены две конференции, Ялтинская и Потсдамская, прошедшие в 1945 году и сформировавшие на многие десятилетия мировой облик, не только Европы, но и всего Евразийского континента.

Видный политик, Г. Киссинджер в своей книге «Годы в Белом Доме» утверждает:

Управление балансом сил – постоянная деятельность, а не отдельное усилие, имеющее предсказуемый результат и конец. В значительной степени, это психологический феномен: если равенство сил существует в восприятии сторон, его никто не пытается подвергнуть испытанию. Расчеты должны включать как потенциальные, так и реальные силы, не только обладание преимуществом, но и стремление достичь его. Управление балансом сил требует настойчивости, проницательности, немалой храбрости, но прежде всего ясного понимания условий и задач.

Однако после падения СССР, произошедшего в основном под влиянием внутренних компрадорских сил, находящихся на самой вершине элиты ЦК КПСС, ни о каком балансе сил говорить не приходится, США при тайном воздействии Великобритании окончательно перекроили мир по своему усмотрению, но это был акт весьма напыщенной и недалекой дипломатии империи США, которая мечтала безраздельно владеть миром, и на этой мечте прекрасно сыграла Великобритания, предоставив своему партнеру в упоении обладать целым миром. Надолго? Нет, до 11 сентября 2001 года, когда под завалами Всемирного торгового центра была погребена Америка, хотя и сохраняющая до сегодняшнего дня все признаки мощной и успешной империи. Но тенденции распада уже вовсю сотрясают США, больше не имеющих возможности и политической воли подчинять себе весь мир – ноша оказалась настолько тяжела, что неизбежно погубит «независимую» Америку, а Великобритания снова, как и после Второй мировой войны, извлечет свою выгоду из оглушительного падения США, тем самым подтверждая расхожую формулу Д.Рокфеллера:

Способ делать деньги состоит в том, чтобы покупать, когда на улицах льется кровь.

Не случайно, 40 процентов мировых финансовых потоков проходит через Лондон, ведь элита, заботящаяся только о своих постоянных интересах, предпочитает покупать, когда льется кровь, обесценивается недвижимость и сама человеческая жизнь. Именно поэтому Британская корона сделала, пожалуй, самый авантюрный, но и самый прибыльный шаг, поставив на США в деле развала СССР и разграбления России, так как Лондон прекрасно владеет геополитической социологией, позволяющей Великобритании составлять национальный портрет каждого государства, который, даже отклонившись в сторону под действием внешних обстоятельств, неизменно возвращается к своему исходному состоянию, обусловленному многовековой историей нации, создавшей собственное государство и право. Но Англия планомерно идет вперед по пути создания собственного наднационального Глобального государства, заодно вовлекая в его деятельность все новых членов, в основном за счет расширения либеральных теорий в экономике и в обществе, которое должно поддерживать своих политиков и финансистов.

Дугин очень верно сформулировал цель глобального либерализма:

Либеральная модель основывалась на логике необратимого роста экономики. За доказательство возможности непрерывного роста, экономисты Р. Мертон и М.Скоулз получили Нобелевскую премию. В 1997 г. они научно, с помощью математических расчетов, доказали, что никакого кризиса, ни при каких обстоятельствах не будет, а рост финансового рынка бесконечен. Когда же в результате кризиса рухнула либеральная модель экономической системы, оказалось, что иной модели нет, нет плана спасения и даже наброска этого плана. Эта работа не велась нигде в мире.

С 2001 года, после огненного каббалистического скачка, США стали таким же придатком английского влияния, как и другие страны, вовлеченные в модель постоянно расширяющегося капитала за счет бесконечного роста спроса, который оказался фикцией, утопией, но за этой британской утопией пошли миллионы людей, поддержавшие своими деньгами и жаждой потребительства все либеральные начинания Лондона, собравшего вокруг себя лучшие умы финансовых аналитиков, просчитавших тенденции развития современного мира и конечный итог собственного приложения сил. В результате безудержного накопления капитала из воздуха, все корпорации, банки и даже целые страны стали участниками одной, общемировой финансовой системы, состоящей из 147 ТНК в центре ядра столь разветвленной сети. Именно поэтому Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос – Гали 22 июля 1996 года сказал:

В очень многих сферах политические лидеры уже не обладают суверенитетом в принятии решений. Но они полагают, что ещё могут сами решать центральные вопросы. Я утверждаю, что это лишь фантазия, только иллюзия.

Однако, несмотря на то, что политическая и финансовая элита многих стран мира стала играть по правилам Великобритании, пока еще остаются национальные интересы, не подвластные сильным мира, так как эти свойства наций укоренены глубоко в народной среде, и понимать тенденции развития и существования наций можно через самый универсальный инструмент изучения общественного мнения – социологию. Однако социология изучает не только общественное мнение, но и тенденции развития общества, заключенных в историческом детерминизме – неизменности вектора движения общества в значительном промежутке времени, поэтому очень важно знать мнение о глубинных причинах принятия тех или иных решений политиков, поддержанных всем обществом, как отражающих собой идеологическое наполнение любого финансового или политического решения, зиждущегося на чаяниях и традициях народа и аристократии, сформировавшейся за несколько столетий в самых непростых условиях конкуренции с другими государствами и идеологиями. Поэтому обратимся к нескольким цитатам, очень точно характеризующим Великобританию.

Линдон Ларуш:

Великобритания, островная торгово-финансовая, мореходная и промышленная империя, выступает преемницей знаменитого города-государства Венеции, могущество которой зиждилось также на финансах и сильнейшем флоте. Жемчужина Северной Италии, построенная на топях и лагунах, Венеция была почти островом. Венецианцы с их деловым стилем становятся основоположниками «трофейной» линии развития Западной цивилизации, оттачивая искусство уничтожения конкурентов чужими руками, стравливания своих соперников между собой, подрывая их изнутри. Они пускают в ход обман, интриги и шпионаж. В Европе эпохи Возрождения слово «венецианец» стало синонимом храброго, богатого и дьявольски умного, но неразборчивого в средствах человека, стоящего по ту сторону добра и зла, отвергающего мораль. Использующего для успеха и яд, и кинжал наемного убийцы, и заговор, и подкуп.

Врагом России являлась и является Великобритания, а не США. Как в то время – в 1946 году, так и сейчас механизм «холодной войны» запускается из Лондона. Как тогда, так и сейчас Лондон – средоточие международной финансовой клики. Эта клика в 1971-72 годах трансформировала мировую финансовую систему по своему усмотрению. По существу, с тех пор и поныне мировые финансы, включая доллар США, политически контролируются Лондоном.

Натан Ротшильд:

Не важно, какая марионетка сидит на троне в Британской империи. Человек, который контролирует выпуск денег в Британии, контролирует Британскую империю, я и контролирую выпуск денег в Британии.

А. Фурсов, директор Центра русских исследований:

Дело в том, что англосаксонская и еврейская элита тесно связаны между собой, особенно после того, как после смерти королевы Виктории в 1902 году европейская аристократия собралась и решила, что можно жениться на финансистах, выходить замуж за финансистов, банкиров - независимо от их национальности. За последние сто лет сформировалась мощная англосаксонско-еврейская элита, которая очень сильна.

Но для чего Лондону нужна власть финансистов, зачем держать в своих руках 40 процентов мировой финансовой системы, ведь должна быть и иная цель, кроме жажды наживы? Ответ дает английский геополитик Х.Ф.Маккиндер, основоположник теории «Хартленд» и член Тайного совета Эдуарда VII и ГеоргаV:

Кто контролирует Восточную Европу, тот командует Хартлендом; Кто контролирует Хартленд, тот командует Мировым островом (то есть Евразией и Африкой); Кто контролирует Мировой остров, тот командует миром.

Хартленд – это мы с вами, это Россия! Итак, ключи к миру лежат через завоевание России, но любой военный способ неприемлем, так как агрессор получит отпор и это знают все в мире, следовательно, русскую Державу нужно уничтожить изнутри, разложив общество путем снижения рождаемости, неконтролируемого натиска трудовых мигрантов из республик Средней Азии, оскудении морали и нравственности, шельмования русской культуры и исторической памяти, создания образа вины в русском человеке, а также самоуничижения и неспособности к развитию творческого созидательного труда через уничтожение промышленности, образования и науки, замены русской классической литературы на суррогаты мыльных опер, бесконечных телесериалов и чувственных романов, а также телевизионных ток – шоу с демонстрацией низменных человеческих пороков с целью создания негативных эмоций телеаудитории, которая затем выплескивается в неконтролируемую агрессию уличных столкновений. И инструментом этого воздействия на Россию Британская корона выбрала США, прекрасно понимая тягу к имперскости во всех делах Вашингтона, пытающегося создать из страны мигрантов, не имеющей исторической памяти, национальной культуры и традиций, мировую сверхдержаву, наподобие Римской империи. И в отношении США Великобритания в XX веке разыграла свою самую большую игру, нацеленную против Хартленда – России.

Америка была призвана стать инструментом уничтожения России. Директива Совета Безопасности США № SC 20/1 1948 года:

Первая цель - уничтожить сферу советского влияния в Восточной Европе, которая достигается с помощью экономического проникновения. Вторая цель - изменение границ Советского Союза и отделение от него, в первую очередь, балтийских стран и Украины. Для этой цели надлежит поощрять и инициировать любые сепаратистские движения в Советском Союзе, ибо сепаратистские движения, правильно организованные, являются самым лучшим средством для уничтожения советской мощи и расчленения СССР. Третья цель - независимо от того, каким будет антикоммунистическое правительство грядущей России (конечно, дружественно относящееся к США), оно всегда должно обладать лишь ограниченным военным потенциалом и должно пребывать в состоянии полной экономической зависимости от Соединенных Штатов.

Г. Киссинджер:

Существование науки в государствах недружественных США рассматривается как стратегическая угроза США.

З. Бжезинский:

Укрепление с помощью трансатлантического партнерства американского плацдарма на Евразийском континенте нужно для того, чтобы растущая Европа стала для США реальным трамплином продвижения в Евразию.

Г. Киссинджер:

Соединенные Штаты минимизируют Китай и Россию, и последним гвоздем в их гроб будет Иран, который, конечно же, главная цель Израиля. Мы позволили Китаю увеличить свою военную мощь, дали России время, чтобы оправиться от приватизации, дали им ложное чувство превосходства, но все это вместе быстрее приведет их к гибели.

Б. Обама:

Конгресс должен сделать все для того, чтобы никто не имел преимуществ перед американскими компаниями, когда речь идет о доступе к новым рынкам, таким как Россия.

Итак, Директива Совета Безопасности США № SC 20/1 1948 года полностью выполнена к радости Великобритании, создавшей офшорных дочек всех российских производителей и финансовых организаций, а также зарегистрировав на острове Мэн все российские самолеты, которые уже не принадлежат России, но являются частной собственностью Лондона, несущего (?) ответственность за перевозки граждан нашей страны. Весь российский бизнес имеет свои английские (но не американские!) филиалы и штаб – квартиры в Лондоне, все российские экономисты высшего звена управления прошли стажировку и обучение в Лондоне. Неужели теория Х.Ф.Маккиндера окончательно победила независимость России и уже невозможно преодолеть подчиненность государственных институтов нашей страны внешнему управлению США и Великобритании? Неужели Хартленд, ставший ключами к владению всем миром, пал под ноги торжествующего победителя, и Россия уже никогда не будет именоваться этим гордым именем, замененным на различные названия некогда русской Державы?

Не будем торопиться с ответами, лучше посмотрим на те тенденции, что происходят в России за последние 17 лет. В. В. Путин, «7 предвыборных статей»:

Мировой кризис, разразившийся в 2008 году, коснулся всех, многое подверг переоценке. Зашла в тупик модель, построенная на безудержном наращивании заимствований, на жизни в долг и проедании будущего, на виртуальных, а не реальных ценностях и активах. Кроме того, генерируемое благосостояние крайне неравномерно распределялось и распределяется между отдельными странами и регионами. Мы не играли в «пустышки». Наша экономическая политика была продуманной и осмотрительной. В докризисный период мы существенно нарастили объем экономики, избавились от долговой зависимости, подняли реальные доходы граждан, создали резервы, которые позволили пройти кризис с минимальными потерями для уровня жизни населения. Следует признать, что по своему масштабу сегодняшние глобальные дисбалансы таковы, что вряд ли они могут быть устранены в рамках действующей системы. Мир вступает в зону турбулентности. И, безусловно, этот период будет длительным и болезненным. Здесь не надо питать иллюзий. Сейчас крупнейшие экономические центры вместо того, чтобы служить локомотивами развития, придавать устойчивость мировой экономической системе, во все возрастающей степени порождают проблемы и риски. В этих условиях Россия может и должна достойно сыграть роль, продиктованную ее цивилизационной моделью, великой историей, географией и ее культурным геномом, в котором органично сочетаются фундаментальные основы европейской цивилизации и многовековой опыт взаимодействия с Востоком, где сейчас активно развиваются новые центры экономической силы и политического влияния.

И. Аксаков:

Самый внешний рост России, самое ее могущество не так страшны Европе, сколько пробуждение в русских людях народного самосознания: могущество России не однажды было употреблено западною Европою в пользу себе, не однажды служило оно интересам иноземным в ущерб интересам русским. Всего сильнее опасается Европа нашего внутреннего выздоровления, цельности нашего духовного организма. Всего нежелательнее ей, чтобы мы стали, наконец, сами собой. Проявление самобытной русской духовной творческой силы, по мнению Европы, опаснее для ее духовного и политического владычества, чем миллионы вооруженного русского воинства.

Н. Нарочницкая:

И России, и Западной Европе необходим мощный импульс в начавшемся третьем тысячелетии от Рождества Христова. Но для этого нужно признать, что не только самой России, но и Европе нужна и выгодна сильная Россия, что им обеим нужно, чтобы Россия вернула роль системообразующего фактора международных отношений.

Ф. Достоевский:

Неожиданного (впрочем, далеко не для всех) было то, что народ не забыл свою великую идею, свое "Православное дело" - не забыл в течение двухвекового рабства, мрачного невежества, а в последнее время - гнусного разврата, материализма, жидовства и сивухи. Даже, может быть, и ничему не верующие поняли теперь у нас наконец, что значит, в сущности, для русского народа его Православие и "Православное дело"? Они поняли, что это вовсе не какая-нибудь лишь обрядная церковность, а что это именно есть прогресс человеческий и всеочеловечение человеческое, так именно понимаемое русским народом, ведущим все от Христа, воплощающим все будущее свое во Христе и во Христовой истине и не могущим и представить себя без Христа.

И. Ильин:

Тридцать лет терпит русский народ унижения; и, кажется, нет им конца и края. Тридцать лет попирают темные и преступные люди его очаги и алтари, запрещают ему молиться, избивают его лучших людей - самых верующих, самых стойких, самых храбрых и национально преданных, - подавляют его свободу, искажают его духовный лик, проматывают его достояние, разоряют его хозяйство, разлагают его государство, отучают его от свободного труда и свободного вдохновения. Тридцать лет обходятся с ним так, как если бы он был лишен национального достоинства, национального духа и национального инстинкта. Эти годы насилия и стыда не пройдут даром: нельзя народному организму "запретить здоровье", - он прорвется к нему любой ценой; нельзя погасить в народе чувство собственного духовного достоинства, - эти попытки только пробудят его к новому осознанию и новой силе. То, что переживает сейчас русский народ, - есть строгий и долгий ученический искус, живая школа душевного очищения, смирения и трезвения.

Н. Гоголь:

Вы еще не любите Россию: вы умеете только печалиться да раздражаться слухами обо всем дурном, что в ней ни делается, в вас всё это производит только одну черствую досаду да уныние. Нет, это еще не любовь, далеко вам до любви, это разве только одно слишком еще отдаленное ее предвестие. Нет, если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для России, и будто они ей уже не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с ней возможно всё сделать. Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей; не в губернаторы, но в капитан-исправники пойдете, - последнее место, какое ни отыщется в ней, возьмете, предпочитая одну крупицу деятельности на нем всей вашей нынешней бездейственной и праздной жизни. Нет, вы еще не любите России.

И. Сталин на расширенном заседании Военного Совета при Наркоме обороны 2 июня 1937 года:

Разведка - это та область, где мы впервые за 20 лет потерпели жесточайшее поражение. И вот задача состоит в том, чтобы разведку поставить на ноги. Это наши глаза, это наши уши. Слишком большие победы одержали, товарищи, слишком лакомым куском стал СССР для всех хищников. Громадная страна, великолепные железные дороги, флот растет, производство хлеба растет, сельское хозяйство процветает и будет процветать, промышленность идет в гору. Это такой лакомый кусок для империалистических хищников, что он, этот кусок, обязывает нас быть бдительными. Судьба, история доверили этакое богатство, эту великолепную и великую страну, а мы оказались спящими, забыли, что этакое богатство, как наша страна, не может не вызывать жадности, алчности, зависти и желания захватить эту страну.

Итак, что же значат для всех нас приведенные цитаты о жизни России и русского народа? Только то, что Россия никогда не пасовала перед трудностями, но всегда шла вперед, опираясь на свою культуру, традиции, память предков, любовь к Родине и стойкую уверенность каждого гражданина России в необходимости защищать свою страну от врага. Это наш цивилизационный выбор, позволяющий быть устойчивым обществу и государству, это менталитет русского народа, созданный задолго до херсонесской купили равноапостольного князя Владимира, когда крестилась Русь, принявшая христианство, как свой долг перед Творцом, который необходимо отдавать беззаветным служением на благо великой страны и великого народа. Никто не сделал нас великими, но дела наших предков и современников свидетельствуют о том, что дух русского мужества и готовности к самопожертвованию никуда не делся из нашего народа, вопреки ожиданиям стратегов США и Великобритании, радовавшихся нашим поражениям все 90-е годы прошлого века. Нас не сломило предательство элиты, алчность олигархов, продажность чиновников и политиков, жестокость и надменность представителей силовых ведомств, Россия выжила, пройдя через горнило страданий и потерь, ошибок и поражений, и сегодня снова готова покорять горизонты, недоступные для народов других стран, так и не сбросивших с себя тиски либерального фашизма, плотно связавшего по рукам и ногам западные общества, переставшие быть национально ориентированными и отвергнувшими свой цивилизационный выбор ради утопии всемирного лозунга «свободы, равенства и братства», под знаменами которого без устали работала гильотина Французской революции, отрубая головы лучшим представителям народа – элите науки, образования, философии и естествознания. Пример Франции ничему не научил Европу, а тем более США, страны – акцептора, привыкшей только получать, ничего не отдавая.

Именно поэтому США были заинтересованы в отторжении от России стран Прибалтики, Украины, Белоруссии и Казахстана, так как прекрасно понимали, что в единстве России таится огромная сила, способная привлечь к себе всех, кто не только ищет защиты от агрессора, но и думает о своем существовании и процветании, стремится построить свое будущее рядом с тем, кто старается больше дать, чем взять. В этом кардинальное отличие Российской империи, не являющейся классической империей, как колониальной Державы, от США и Великобритании, чьи империи построены только по принципу получения, захвата, принуждения многих народов мира к использованию их потенциальной силы, богатства и возможностей ради влияния суверена, алчного до чужого добра. Однако конец XX века со всей очевидностью показал истощение модели глобализма, основанной на расширении рынка, на закабалении ссудным процентом все большего количества стран и народов, так как развитие остановилось, а это невозможно, согласно всем постулатам капитализма, который прекращает свое существование и начинает саморазрушаться при отсутствии ссудного процента. Кризис спроса неизбежно ведет к кризису финансовой системы с ее крахом, который еще можно было бы смягчить, если мировое сообщество стало самостоятельно налагать на себя ограничения, но это невозможно по двум причинам: 1. Сокращение правящих элит негативно скажется на возможности управления созданным Глобальным государством, на которое сделана основная ставка финансового коминтерна, 2. Ухудшение уровня жизни населения неизбежно усилит кризис спроса, что может привести к неуправляемому банкротству финансовых компаний и частных лиц, когда последствия экономического коллапса могут быть ужасны.

США и Великобритания сами загнали себя в ловушку мирового господства, когда нет ни идеологических, ни политических основ для мирового наднационального правительства богатейших элит, узурпировавших право навязывать всем странам свою волю. Выход из этого тупика только один – Большая война, которую уже сегодня нелетальными методами ведут США против России, Европы, Юго – Восточной Азии и Корейского полуострова, тактически нащупывая лучший плацдарм для начала Третьей мировой войны, которым может оказаться в итоге вся Земля, так как массированное противостояние двух огромных фронтов, как это было во время Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов, сегодня невозможно в силу отсутствия мобилизационных резервов и наличия средств, способных поражать противника на любом удалении от линии фронта. Следовательно, на первый план выходит психологическая и идеологическая или цивилизационная война, которая ведется иными силами и средствами, с привлечением компрадорской элиты страны – донора. И если у США все получилось в СССР 19 августа 1991 года, и 23 февраля 2014 года на Украине, то что может помешать Вашингтону продолжить успешный опыт цивилизационной войны в России сегодня? Уничтожение России или Хартленда, согласно теории Маккиндера, передаст ключи от мира в руки правительству Глобального государства, которое сможет окончательно подчинить весь мир своему влиянию и управлению. Одно мешает Глобальному государству – нежелание России и русского народа подчиняться внешним управляющим силам и это нежелание настолько сильно, что даже хаос 90-х годов прошлого века не смог преодолеть сопротивление всего нашего народа, и не преодолеет!

В рамках геополитической социологии, имеющей отношение к странам, противостоящим друг другу, важно точно определить цивилизационный выбор страны – конкурента, внимательно изучая тенденции исторического развития, стремления элит и возможности народа к мобилизационному объединению для отражения атаки агрессора, а также стойкости культуры и традиций, языка и территориальной целостности, а также экономического способа существования той или иной цивилизации, когда на примере трех стран, играющих сегодня ключевые роли в мировой геополитике: России, США и Великобритании, можно прогнозировать дальнейшие действия конкурентов в глобальном пространстве мировой экономики и политики. Но этот анализ был бы неполным без исторического и цивилизационного детерминизма, который способен продемонстрировать тенденции внутри актора (страны), когда из небольших флуктуаций (возмущений) общественного мнения вырастает настоящий девятый вал, создающий новую общественно – экономическую формацию.

Копия чужих материалов

Лорд пальмерстон биография. Лорд пальмерстон и россия. Секретарь по военным делам

Секретарь по военным делам

Библиография

Террористическая революция Мадзини

Последние

Это нужно знать